из женщин-американок расплылась в улыбке, как будто всю свою жизнь ждала этой встречи. Громко и радостно она сказала: «Hi! My name is Lucy. What is your name?»
А она еще сомневалась в своем в своем везении! С надеждой, что это был первый из трех вопросов, она назвала свое имя. Жалко, что оно было не Анна-Мария-Екатерина Первая. Такое имя можно было бы произносить дольше.
«Спросите про мой бизнес, спросите», – мысленно умоляла она. Улыбка Люси стала еще шире, и она, словно загипнотизированная произнесла: «What is your business?» Ура! – это был ее второй вопрос.
С одной стороны, это была еще одна удача, так как ответ на этот вопрос, этот белый стих, она выучила наизусть. С другой стороны, ясно было, что третий вопрос точно останется без ответа. Выпалив скороговоркой заготовленный рассказ, в ожидании «неминуемой гибели» она автоматически хотела поправить волосы, но едва подняла руки с колен, папка упала на пол, и все её содержимое рассыпалось.
Быстро нагнувшись, она начала собирать рассыпанные листки, и в тот же момент услышала смех. Подняв голову, она увидела, что оба старичка смотрели под её распахнувшийся пиджак, а женщины, заметив эти их взгляды, начали смеяться. Старички, смутившись, стали оправдываться, женщины продолжали шутить по этому поводу… и время, отпущенное на собеседование, истекло!!! Она всегда верила, что одежда помогает добиться поставленной цели, и снова оказалась права. Она в финале.
… Через час самолет приземлится в Нью-Йорке, и она увидит эту замечательную страну. Она знала, что Америка ушла далеко вперед и так, как живут в Америке сейчас, мы будем жить лет эдак через тридцать. А может, и через пятьдесят.
Много раз в её жизни случалось такое – не сделаешь что-то, а потом жалеешь и думаешь: «Вот бы знать будущее, можно было бы тогда это сделать, это купить, то продать, и сейчас уже можно было бы не работать вообще!» Так вот, эта поездка была для неё поездкой в будущее. Она была готова к трудностям, была готова учиться, узнавать новое, стараться все это применить потом для своей работы.
Конечно, она понимала, что все её впечатления от увиденного будут только её субъективными впечатлениями. Может быть, она не сможет увидеть самое лучшее или посмотрит на какое-нибудь событие не с той стороны и сделает неправильные выводы. Существуют ли критерии, по которым из нескольких частных случаев можно сделать общий вывод? Повезет ли ей оказаться в нужном месте в нужное время и увидеть то, что она хочет увидеть? И понять то, что она хочет понять? Тем более что она сама не знает, что конкретно ей нужно, кроме абстрактного «секрета счастья». Хотя теорию вероятности ведь никто не отменял. Поэтому её шансы увидеть именно то, что ей надо было увидеть, равнялись гарантированным пятидесяти процентам. Знать бы только, какие пятьдесят процентов нужные, а какие – нет.
Многое из того, что происходило в её жизни, нельзя было описать с точки зрения диалектического материализма. В пределах одной религии или философского течения было трудно найти ответы на все интересующие