умолкла, и в зале на несколько мгновений воцарилась гробовая тишина. Затем в центр зала вышел Велисарий и, обратясь к Феодоре, склонил перед ней голову, произнося:
– Достойна ты, госпожа, восхищения и преклонения. Воины отдадут жизнь за тебя и нашего базилевса, если только повелит.
С этими словами и с вопрошающим взором он развернулся к Юстиниану. Обезоруженный и восхищённый словами супруги император отвернул взор от полководца, потупил очи. Затем вздохнул и после минутного раздумья молвил:
– Велю мятеж подавить немедля!
Ипподром ревел тысячами глоток, гремел и звенел ударами оружия о щиты. Восставшие готовились идти на приступ дворца. Тем временем Велисарий с отрядом стратиотов и симмахов Хилвудия прорвался через дымящиеся развалины и явился неожиданно в южном секторе беговой арены. Германцы во главе с Мундом через Ворота Мёртвых (Некра) ворвались в цирк с северо-востока. Внезапно напав на толпу, запертую внутри стен, воины осыпали её градом стрел. Затем в ход были пущены мечи. Первым в гущу бунтовщиков с мечом в руке ринулся Велисарий, увлекая за собой стратиотов, ссекая и сминая всех, кто стоял на его пути.
Хилвудий и его симмахи пустили несколько тысяч стрел и сразу накрыли лучших воинов противника. Крики боли, ужаса и отчаяния огласили арену и трибуны. Стратиг велел метать кии, дротики и разить всех, кто оказывал хоть какое-то сопротивление. Потоки крови залили арену и скамьи. Сотни восставших, несмотря на нараставшую панику, отчаянно защищались. Хилвудий с копьём в руке в окружении нескольких своих соплеменников прорвался на середину цирковой арены. Остальные симмахи, кто как мог, продвигались за ним. На пути стратига встала группа воинов во главе с атлетически сложенным предводителем, облитым чешуйчатым панцирем и державшим меч в деснице. Тот первый обрушил сокрушительный удар на Хилвудия. Но стратиг ловко увернулся от разящего удара меча, прянув влево, и нанёс атлету удар копьём с правого бока, не закрытого щитом. Копьё вошло чуть выше плеча в шею. Противник издал предсмертный крик, переходящий в булькающий хрип, выронил меч и упал на колени, держась за горло. От удара кровь из раны брызнула и стала заливать доспехи. Соратники Хилвудия, среди которых был его двоюродный брат Ватиор (Ратибор), обрушились на воинов, окружавших атлета, и стали сминать их ударами сулиц и секир. [11]
Мгновенно обозрев место схватки, стратиг увидел, что в нескольких десятках локтей от него среди кучи бунтовщиков храбро сражаются два германца из отряда Мунда. Один из них уже припал на левое колено и только пассивно оборонялся, укрываясь круглым щитом от ударов, сыпавшихся на него с разных сторон. Бунтовщики с железными прутьями в руках перебивали ему кости и рёбра. Лишь его голова была надёжно укрыта щитом. Другой, с длинным германским мечом, зажатым в обеих дланях, крушил наседавших врагов.
– Премоги! Свароже! – издал боевой клич антов Хилвудий и ринулся в сторону германцев.
Через несколько