подняла голову и увидела, какое измученное у Констанс лицо.
– Ты как? Позвать сестру?
– Нет-нет. Иногда находит, – ответила Констанс. Веки ее отяжелели, накрыли глаза. – Немножко посплю и снова буду в порядке. Ты не уходи, нам еще о многом нужно поговорить. Например, о Глене. – Она с усилием улыбнулась.
Китти кое-как улыбнулась в ответ.
– Спи, – шепнула она. – Я тут рядом посижу.
Констанс всегда умела читать по лицу Китти, любую ее ложь угадывала в тот же миг.
– Не беда, он не особо мне нравился.
И ее веки сомкнулись.
Китти присела на подоконник в палате, смотрела, как проходят внизу люди, прикидывала, каким путем возвращаться домой, чтобы никому не попадаться на глаза. Звуки французской речи вывели ее из транса, она оглянулась в изумлении: Констанс только ругалась на родном языке, сверх того за десять лет знакомства Китти не слышала от нее ни одного французского слова.
– Что ты сказала?
Констанс не сразу переключилась. Откашлялась, собралась с мыслями.
– Ты была где-то далеко.
– Думала о том о сем.
– Я давно хотела тебя спросить… – Китти вернулась на стул возле постели Констанс.
– О чем? Почему у нас с Бобом нет детей? – Констанс приподнялась и взяла поильник, выпила глоток через соломинку.
– Это понятно: у тебя и растения засыхают на корню, что бы ты с ребенком делала? Нет, я хотела спросить, попадался ли тебе сюжет, о котором ты бы хотела написать, но по той или иной причине так и не написала?
Констанс сразу же загорелась.
– Отличный вопрос! И кстати, это само по себе – сюжет. – Она внимательно посмотрела на Китти. – Расспросить старых писателей о тех сюжетах, которые ускользнули? А? Что скажешь? Я поговорю насчет этого с Питером. Или обратиться к авторам, которые уже отошли от дел, попросить написать для журнала тот рассказ, который они так и не написали. Ойсин О’Келли, Оливия Уоллес – дать им возможность рассказать свою историю. Можно сделать отдельный выпуск.
– Ты хоть иногда тормозишь? – невольно рассмеялась Китти.
Послышался негромкий стук в дверь, вошел Боб, муж Констанс. Вид у него был усталый, но при виде жены в глазах загорелся теплый огонек.
– Привет, дорогая. Китти, и тебе привет. Хорошо, что ты с нами.
– Пробки, – тупо повторила Китти.
– Знаю, как оно бывает, – улыбнулся он и, подойдя вплотную, поцеловал Китти в макушку. – Меня тоже порой что-то задерживает, но лучше поздно, чем никогда. – Он оглянулся на Констанс, та гримасничала, напряженно размышляя. – Пытаешься сходить по большому, любовь моя?
Констанс рассмеялась:
– Китти спросила меня, какую историю я всегда хотела написать, но так и не написала.
– Вот оно что. Не заставляй ее думать, доктора не велят, – усмехнулся Боб. – Но это хороший вопрос. Дай угадаю: это когда в Антарктиде разлилась нефть и ты взяла эксклюзивное интервью у пингвина-очевидца?
– Не