он прекрасно себя чувствует. Это вы, чье здоровье меня беспокоит, синьор. Подозреваю, что вы покинули госпиталь раньше, чем это было необходимо. Учитывая ваше падение прошлой ночью, вам нужно лечить ногу, и лечить основательно. Боль может на время утихнуть, но это не означает, что нога в хорошем состоянии.
– Grazie за ваше внимание.
Ей показалось, что лед между ними начал таять.
– Prego[4], — ответила она. Это было одно из нескольких слов, которые она знала по-итальянски. – Еще кое-что, синьор. Я сказала Евилио, что не хочу никаких служанок и экономок, поэтому вы можете не волноваться на этот счет. После работы я вернусь, сложу вещи и уеду в гостиницу. Я не знаю точно, в какое время вернусь, но уверяю вас, что буду одна.
Она скрылась за дверью, а Лукка подумал – если ей верить, то в течение этого дня беспокоиться не о чем. Но его все же занимал вопрос: почему она не собирается его выдавать? И как долго намерена сохранять его секрет. Она хочет что-то в обмен.
Ворвавшись к беззащитной женщине среди ночи, он мог испугать ее до полусмерти. Вместо этого она поменялась с ним ролями и чуть не побила палкой. Она достойна восхищения. Но он продолжал задавать себе вопрос: что она ожидает получить за то, что уступила его желанию к уединению. Может, она рассчитывает получить при его содействии продвижение по службе у отца? Какие-нибудь привилегии?
А какую игру затеял отец? Он позволяет своей предполагаемой служащей поступать так, как ей хочется, поселяет ее в доме Лукки. Не означает ли это, что она им крутит? Какую такую рекламу она делает для отца?
Отцу поздновато переживать кризис среднего возраста. Ему вполне хватает второй жены Марии. Она вышла за него спустя всего полгода после смерти матери Лукки. В том, что отец очень изменился, Лукка много лет винил ее. Но когда Лукка вырос, то понял – никакая сила не заставила бы Гвилио жениться на привлекательной вдове с двумя сыновьями, если бы он этого не захотел. Теперь эта американка – медсестра к тому же – вошла в жизнь Гвилио, и это сбивало Лукку с толка. Он нахмурился. Девять месяцев назад, когда он прилетал в Милан в краткий отпуск, чтобы повидать отца, о синьорине Марш и слышно ничего не было. Это означает, что она – недавнее приобретение в компании. Она явно пользуется доверием отца, и это ставит Лукку в невыгодное положение. Ему не нравилось, что она узнает о нем больше, чем он того хотел, но пока выбора у него нет. К тому же он чувствовал себя немного виноватым.
Лукка уселся в резное, ручной работы кресло и вытянул длинные ноги, стараясь принять удобное положение, что оказалось практически невозможно. Как она и сказала. Он вдруг поймал себя на том, что смотрит на маргаритки, которые девушка поставила в старый кувшин.
Лукка почувствовал, что надвигается сон, встал и отправился в спальню. Выдаст его синьорина Марш или нет, он больше не один в собственном доме и не может полностью расслабиться.
Надо бы позвонить отцу прямо сейчас, но боль после ночного падения становилась непереносимой. Как только таблетки подействуют, он на несколько часов отключится. А когда проснется, то – дай-то бог