ухмыльнувшись. – А ведь все равно небось о любви? – вдруг спросил он мне вслед. – Какая же научная фантастика без любви?
Я обернулась от двери и ответила:
– Никакой. Конечно, о любви.
Он только хмыкнул и снова опустил нос в бумаги…
«…и теперь я не знаю, что мне делать, дорогая Катюша. Я все время жду, что он позвонит, ни о чем другом думать не могу. Моя подруга Валя говорит: дура, пошли в бар посидим, пусть он видит, что тебе как бы наплевать. А я думаю, если он меня там увидит, то подумает, что я его забыла, и вообще никогда больше не позвонит. Может, он поймет, что я люблю его, и вернется? Как ты думаешь, Катюша?»
Я вздохнула, отложила письмо. Посмотрела на часы. Половина седьмого. В семь заявится Йоханн. Покалякать за жизнь, узнать, как я, что новенького, и слегка подремать в потрепанном «дворцовом» кресле в углу комнаты. Около восьми он уйдет к себе – работать, читать, – не материалы для очередного номера, упаси боже, для этого есть рабочий день, а классиков, – и пить в тишине. Возможно, останется ночевать на старом кожаном диване. По слухам, главред был женат три раза, у него четверо детей по всему бывшему СССР и характер одиночки-работоголика. Просто удивительно, как он ухитрялся так часто жениться. Скорее всего, не мог устоять под давлением предприимчивых соискательниц, справедливо полагая, что легче уступить, чем сопротивляться.
Йоханн – отличный мужик, разве что ироничен больше, чем хотелось бы. Но он мужик, и этим все сказано. Чувствуется в нем надежность и кондовая основательность, а также старомодность и некие неписаные идеалы прежних поколений. Мне Йоханн напоминает старую мощную корягу, торчащую из земли, которую, кстати, давно пора выкорчевать и выбросить на свалку истории, как считают некоторые – тот же Шкодливый Эрик или звездная Аэлита. Но умная Иллария держит Йоханна в коллективе в качестве противовеса и предохранителя, а также крутого профессионала старой закалки, который знает, как «делать прессу». Или, выражаясь современным языком, обладает ноу-хау.
– Как жизнь, Лизавета? – спрашивает Йоханн, вырастая на пороге моей комнаты и распространяя вокруг себя удушливый запах табака. Цвет и блеск лысины, а также носа свидетельствуют о том, что главред принял первую вечернюю дозу коньяка и готов расслабиться.
– Хорошо, Йоханн Томасович, – отвечаю. – А как вы?
– Отлично! – говорит он с энтузиазмом. – Вот пройдусь по редакции, и за работу. Что пишут?
– Пишут о любви в основном.
– Ясен пень. А вот интересно, Лизавета, мужчины тоже пишут или страдает один только прекрасный пол?
– Пишут, но редко.
– Интересно, о чем?
– Один человек спросил, почему любят только красивых и с деньгами.
– И что вы ответили? – заинтересовался Йоханн.
– Я ответила, что он не прав и любят всяких.
– А вы не сообщили ему, что у всякого человека есть его половинка и надо только найти? И дождаться.
– Именно это я ему и сообщила.
– Да… – вздыхает