праздников.
Акция по компрометации Ежова была успешно проведена. Через несколько недель Ежов был обвинен в заговоре с целью свержения законного правительства. Политбюро приняло специальную резолюцию, в которой высшие должностные лица НКВД объявлялись «политически неблагонадежными». Это привело к массовым арестам всего руководящего состава органов безопасности.
В декабре 1938 года Берия официально взял в свои руки бразды правления в НКВД.
Молох репрессий не пощадил ни супругу Ежова Евгению, ни его референта по французской литературе Марию Александровну Паппэ, ни приёмную дочь Наташу Ежову. Первых двух женщин расстреляли, а малышку выслали в Магадан. В момент, когда писались эти строки, уже пожилая Наталья Николаевна – дочь наркома НКВД Николая Ивановича Ежова, жила в этом городе под чужой, навязанной ей спецслужбами фамилией. Она понимала, что её отец, проклинаемый многими сегодня, скончался в страшных муках в застенках Лубянки. Лишь один человек на свете – его дочь по-прежнему любит своего отца, пытаясь переложить основную вину на кремлёвского вождя. Может, она иногда спрашивает или спрашивала тень отца:
«Что же ты сделал, папочка, со своей и моей жизнью? Неужели стоило так надрываться, чтобы угодить кровавому упырю?!»
Вопрос почти гамлетовский. В ответ, как у Шекспира, – гробовое молчание давно отшумевшего прошлого, безвозвратно канувшего в Лету.
После расправы над Ежовым к власти в НКВД пришла новая команда.
Именно в это время появились приближенные к вождю, так называемые «подвожди» – наглый честолюбец Каганович, пьяница и гуляка Куйбышев, всегда готовый подтолкнуть падающего Ворошилов, развратник и насильник Рудзутак, жалкий фигляр Паукер, ленивый и барственный Енукидзе, трусливый краснобай Бухарин. Это он, «любимец партии», ещё в 1918 году сказал, что «пролетарское принуждение во всех формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи».
Теперь у некоторых историков и писак льются слёзы из-за такого жизненного финала «любимца партии».
А до этого, как уже говорилось, в ранге «подвождей» побывали мрачный негодяй Ягода, злобно-шкодливый Ежов, баловавшийся субъектами своего пола, и другие персонажи на политическом подиуме сравнительно молодой Советской Республики.
Все они были одним миром мазаны, всё это одна преступная мафия, захватившая власть обманом, в кредит под светлое будущее и очень скоро лишившая народ не только будущего, но и сколько-нибудь человеческой жизни в настоящем.
Это было время состояния внутренней войны. Как говорил Томас Гоббс, пока люди живут без общей власти, держащей всех их в страхе, они находятся в том состоянии, которое называется войной, а именно в состоянии войны всех против всех.
При всех грехах Сталина, он сумел разглядеть в некоторых из этой когорты «революционеров-ленинцев»