и даже то, что она из-за своей зрелой и крупной стати выглядела немного старше своих лет, делало её только женственней и желанней. И дружила она с Сашкой чуть ли не с пятого класса, так что, казалось бы, всё в итоге сложилось правильно, к всеобщему удовольствию, взаимному согласию и многообещающему началу их совместной жизни под общей фамилией – Сотниковы.
В проекции ожидаемых событий неумолимое грядущее уже приступило к захвату своего места в Сашкиной жизни, в его сознании, душе и даже в их частном доме, где до этого дня он в течение своих полных двадцати лет проживал с родителями. А со следующего дня должен будет проживать ещё и с молодой женой…
«Захват» дома начинался с кухни, где возвышались стопки намытых тарелок разного калибра, а также рюмок и стаканов, как своих, так и заимствованных у соседей. И заканчивался Сашкиной комнатой, с купленным накануне раскладным диваном вместо его никелированной односпалки и новым, висящим на плечиках жениховским костюмом, с приготовленным паспортом во внутреннем кармане пиджака и с обручальными кольцами в кармане боковом.
«Ничего бы не пожалел, – мысленно сокрушался Сашка, разглядывая новшества в домашнем интерьере и личном гардеробе, – только бы сейчас подальше отсюда оказаться!»
Дом был пустой – отец ещё не пришёл с работы, а мать, взявшая отгул, носилась по магазинам, докупая продукты. И только в сенях, становящихся кухней на летнее время, изготавливая для свадьбы огромную кастрюлю голубцов, у газовой плиты хлопотала тётя Валя, распаренная от жара конфорок и от уличной жары, волнами катившей в распахнутую дверь. Увидев Сашку, она заулыбалась и протянула ему одиноко лежащий на тарелке отбракованный голубец с разорвавшимся капустным листом.
– На-ка, съешь, – заботливо предложила тётя Валя и пояснила: – К столу – вида не имеет, а тебе сойдёт!
– Не хочу я, – буркнул Сашка. – Ты же знаешь, не люблю голубцы…
– Давай наворачивай, – засмеялась тётя Валя. – Ты теперь мужик женатый, мясо должен употреблять, чтобы молодой супружнице ночью не скучать с тобой! Или ты свою мадаму зарядил уже?
– Чем зарядил-то? – не понял намёка Сашка.
– Чем-чем, ребёночком!
– Ну, ты скажешь, – чувствуя пробежавший по спине холодок, попытался отшутиться Сашка. – Хоть стой, хоть падай!
– Да ты не красней, – тётя Валя ободряюще пихнула Сашку в бок. – Дело-то сладкое, молодое! Эх, Саня, Саня, мне бы сейчас твои годы… Бери вот тёткин голубец, твоя мадама таким не накормит!
Сашка, зная, что тётя Валя не отстанет, покорно взял тарелку и вышел во двор…
Вот такой же хлопотуньей Сашка помнил тётю Валю и на свадьбах его двоюродных старших братьев – Андрея и Жорки. Там она тоже старалась больше всех, что-то вкусненькое готовила, радовалась и плакала, словно от собственного счастья. А на самом верхнем пике застолья катастрофически напивалась, устраивала скандалы с битьём посуды (которую перед этим полночи намывала), переворачиванием столов и неизменной историей о том, что невеста, мол, «слаба на передок» и только ленивый в их