затолкали в первую попавшуюся машину. Елизавету Аркадьевну привели в чувство. Всполошившимся объяснили, что женщине стало нехорошо от перенапряжения за день. Мать и дочь увезли. Вакханалия продолжилась.
Вероника ещё долго неподвижно стояла у входа, уставившись на пляшущие неоновые огоньки сиреневой вывески магазина напротив. Трудно было поверить в то, чему она только что стала свидетелем. Что же могло произойти за такой короткий отрезок времени? А, может, она перестала реально оценивать время, и с того момента, когда она потеряла Ирину из вида, его прошло намного больше, чем ей казалось? Даже если так, легче от этого не становилось. Что могло случиться с девушкой? Первое, что приходило ей в голову, совпадало с тем, что с перепугу предположил Роман. Второе: кому-то мог приглянуться её жемчуг. Но зачем обычному вору вытворять такое? Не говоря уже о том, что свои жемчуга Ирина давно сняла, жалуясь, что серёжки оттянули ей уши, а ожерелье мешает танцевать.
Вероника, хочешь, не хочешь, вспомнила разговор с Елизаветой Аркадьевной в беседке. Ей тогда ещё показалось, что в нём нечто большее, чем безобидная болтовня. Женщина боялась чего-то. Она боялась, что что-то случиться с Ириной. И, помнится, она боялась именно Димы. Но почему? Неужели такое мог сделать он? В конце концов, именно Дима нашёл Ирину. Но Вероника вообще отказывалась представить, что на подобную выходку способен психически здоровый человек, а до сих пор ей казалось, что сумасшедших поблизости нет. Она, всё-таки, кое-что смыслила в этом. И особенно не представлялось, что это мог быть Дима с его ясным внимательным взглядом и размеренными движениями.
Замёрзнув, Вероника вернулась в зал. Надо было отвлечь оставшихся гостей, которые так и не поняли, что произошло. Завтра неизбежно кто-нибудь из девчонок всё разболтает. Но абсолютное большинство, как ни крути, ничего не видело собственными глазами, и есть надежда, что происшествие с Ириной приобретёт вид приукрашенной сплетни. Проще говоря, пойдёт игра в «испорченный телефончик». А сегодня пусть думают, что у молодых началась первая брачная ночь.
Ваня так и не нашёлся. Теперь Вероника была этому только рада. Она вспомнила, что небольшая компания отправилась в роскошном белом кабриолете, которым весь день все восхищались и на котором мечтали прокатиться, к реке – прощаться с летом. Кабриолет принадлежал одному из москвичей. В машину напихались, как сельди в бочку. Возможно, Ваня тоже уехал.
У Вероники до сих пор дрожали руки и подгибались колени. Она уже, наверное, в сотый раз рассеяно оглядела зал. За столиками творилась полная неразбериха. Значительная часть гостей, скорее всего, сдалась и удалилась спать. Несколько парочек лениво танцевали под медленную тягучую музыку. Какая-то девушка полностью повисла на своём партнёре, и они, время от времени, жадно целовались. За этим унылым зрелищем устало наблюдали скучающие охранники и выстроившиеся в линию официанты. И те, и другие, очевидно, считали, что пора закругляться.
Вероника подошла к стойке бара и заставила себя выпить рюмку коньяка. Это не особенно помогло ей.
Времени