Деревенский колдун рассказывал, что юррг не любит сладковатый запах, исходящий от вареной древесины, но все равно каждое селение теряло в сезон не менее двух-трех охотников. А уж череп убитого юррга Зиди видел только один раз. Колдун говорил, что кровь зверя прибавляет силы воину вчетверо, наделяет его безрассудной храбростью, но постепенно лишает разума, а через сутки – и жизни. Скручивает в злобе слабые кости, ломает и рвет его тело на части.
– Откуда же у сайдов кровь юррга? – прошептал баль. – Этот зверь не водится севернее пелены. У нас говорили, что он – создание магов Суррары. Он только забредает иногда на наши земли.
– И за пеленой живут люди, – сказала Рич. – Купцы из-за пелены нечастые гости в Скире, но всякий видел на рынке их шатры. Кровью юррга владеет Ирунг Стейча. Может быть, ему доставил ее Арух? Он сам очень сильный маг и считается послом тех магов, что властвуют над землями за пеленой. Раньше обряд посвящения в воины устраивался проще: рабам давали оружие и доспехи, и претендент сражался с ними. Но когда рабам стали давать кровь юррга, оружие и доспехи не понадобились, они и без этого… иногда побеждают. Мы едем?
– А юные таны не боятся пить отравленную кровь? – усомнился Зиди.
– Я думала, ты спросишь, не противно ли им. – Рич забралась в седло. – Некоторые из них с удовольствием отведали бы и человеческой плоти. Кто знает, я не была в Скоме, но может быть, им и это удается. А что касается крови… Ирунг знает, что надо бросить в напиток, чтобы он перестал быть ядом.
– Отчего ты не сказала раньше? – прищурился баль. – О том, почему лес запретный? Мы бы выбрали другой путь.
– Другого пути к Лассу нет. – Рич стерла улыбку с лица. – Так же, как нет другой переправы через Даж, кроме моста у Ласса. Земли западнее тракта плотно заселены. Каждая следующая деревня начинается за околицей предыдущей. Поторопимся, воин, до Ласса от Скомы еще сорок лиг.
Зиди держался впереди. Рич следовала за ним, но воин не мог избавиться от ощущения, что не он ведет крохотный отряд через предутреннюю мглу заповедного леса, а именно юная красавица, которой-то и семнадцати лет, скорее всего, еще не исполнилось. Насколько было бы проще, окажись они в бальском лесу или даже в тех рощах и чащах, что перемежали сайдские деревни между Скочей, Омассом и Боркой.
Островки великого леса приютили бы сына баль. Даже теперь, за считаные дни до зимнего полога, они могли бы скрыть и защитить. Эти же деревья не могли защитить и самих себя. Они испуганно вздымали ветви к светлеющему небу, словно пытались вырваться из подмороженной почвы и улететь. Они боялись, и объяснение их ужаса настигло путников с первыми лучами Аилле.
В отдалении загудел охотничий рог, и в ноги лошадям ударил каменистый проселок. Зиди решил пересечь его и уйти к югу по гребню лесистого распадка, но на дороге послышался топот. Воин придержал лошадь и потянул из ножен меч. По уходящему во мглу леса проселку бежал человек. Точнее бежало нечто напоминающее человека. Он был худ, наг и грязен. Чувствуя, как ужас