Зоркую, Хьелльрунн спешила за двумя послушниками, которые умчались вперёд. Остальные дети шептались и показывали пальцем вслед беглецам.
– Ступайте! Найдите своих друзей! – велела наставница двоим старшим. – Найдите и приведите обратно! – Она погрозила пальцем. – И чтобы без самодеятельности!
Довольные столь важным поручением от кумира, подростки бросились выполнять приказ.
Хьелльрунн молча обвела суровым взглядом оставшихся послушников, чтобы те даже не вздумали последовать примеру беглецов. В это время громкие выкрики впереди заставили госпожу Камалову ускорить шаг.
Вскоре толпа расступилась, и перед ними предстала мрачная картина: имперский солдат держал за шею одну из старших послушниц, а та отчаянно выворачивалась, плевалась да ругалась на чём свет стоит на трёх разных языках.
– Так и знала, что от Трины следует ждать неприятностей… – раздражённо прошипела госпожа Камалова.
– Кто она? – поинтересовалась Хьелльрунн.
– Самая неуправляемая девчонка, с которой доводилось иметь дело. – Зоркая-ренегат перевела взгляд на троих послушников, которые спорили с солдатом.
Посланник, который стоял на противоположной стороне улицы, уставился в их сторону и нерешительно указал пальцем, словно не веря своим глазам. Он смотрел прямо на их небольшую группу.
– Чую колдовскую метку… Да такой силы, какую никогда…
Договорить он не успел: Трина вырвалась из рук стражника.
Хьелльрунн ничего не оставалось, как только беспомощно наблюдать за стремительно развивающимися событиями.
Разгневанный солдат отвесил черноволосой пленнице затрещину тяжёлой рукавицей, но в ту же секунду подруге на помощь бросились трое мальчишек. Имперец, не раздумывая, шагнул вперёд и нанёс одному из них удар в лицо. Двенадцатилетний послушник, который весил не больше, чем бушель картофеля, рухнул как подкошенный и врезался головой в булыжник. Влажный хруст заставил всех вокруг умолкнуть. Светловолосый юноша из Нордвласта по имени Эйвинд опустился на колени подле товарища и с горем и отчаянием в голосе воскликнул:
– Он истекает кровью! И не шевелится!
Солдат застыл в нерешительности – взгляды всех прохожих теперь были прикованы к нему.
– Ты, чёртова свинья! – Трина, покачав головой, вытерла окровавленный нос рукавом.
В глазах послушницы вспыхнула ярость, и Хьелль узнала этот гнев – она сама его испытала, когда убили Вернера.
– Схвати или убей их всех! – взревел Посланник. – Мне всё равно, как ты поступишь, только заканчивай быстрее.
Но стоило солдату поднять булаву, как Хьелльрунн тут же бросилась к Эйвинду, вскинув руки в отчаянном жесте. Однако Трина её опередила: она открыла рот, в котором уже виднелось кроваво-красное свечение, и выпустила на свободу поток рыже-жёлтого пламени. В одно мгновение голову имперца охватил колдовской огонь.
– Мы прикончим тебя первым! – завопила Трина, поворачиваясь к Посланнику.
Солдат же слепо дёрнулся, цепляясь