сюда, мужчина решил, что именно тут будет тренировать мальчишку, даже если тот окажется совершенно бестолковым.
− Ты или мужчина или нет! – сказал когда-то кто-то Энрару, когда тот был еще совсем мальчишкой.
Он не помнил лица этого человека, зато помнил свой собственный гнев, с которым он вытирал кровь с разбитой губы и упрямо поднимался, несмотря на боль во всем теле.
Эти воспоминания заставили мужчину усмехнуться. Взяв заранее приготовленные две деревянные палки, он прошелся по площадке, еще раз измеряя ее шагами, а потом посмотрел на Арона.
Мальчик послушно пришел за ним, но, побледнев, замер, глядя на мужчину. Ему было страшно, и Энрар это хорошо понимал. Он по себе знал, каково это – сопливым пацаном смотреть на взрослого воина, но щадить мальчика не стал.
− Надеюсь, ты знаешь, что, бросив подобную фразу, должен быть готов драться в защиту своих слов, − холодно сообщил эштарец и бросил мальчику палку.
Арон дернулся, но не смог ее поймать, и та с гулким эхом ударилась о камни. Гарда, выбежавшая за ребенком, тихо, едва слышно ахнула, покачав головой, а Вилия замерла в дверях, машинально поднеся к лицу сложенные вместе ладошки. Она просила Морского Бога послать добрый ветер, который защитит Арона от гнева захватчика.
− Тебя же чему-то учили? – спросил Энрар, когда мальчик поднял свое деревянное оружие.
Женщин он совсем не замечал. Сейчас его интересовал только мальчишка.
− Учили, − прошипел Арон, стараясь избавиться от страха.
− Ну, тогда нападай, − спокойно ответил эштарец, поворачиваясь боком.
Палку он держал в правой руке, но не спешил ее превращать в оружие. Ему было интересно, что вообще может этот мальчишка, а тот медлил, глядя на мужчину.
− Давай, или ты только болтать горазд?
Арон скривился. Терпеть оскорбления он – наследник барона – не мог, потому, схватив палку словно меч, он с гневным криком кинулся на эштарца, мечтая его изрубить на части, но мужчина просто отступил в сторону, уходя от удара.
− Обязательно орать, как раненый вепрь? – с насмешкой спросил Энрар.
Он улыбался, и от его улыбки от уголков глаз побежали лучики мелких морщинок. Арон зашипел, стиснул зубы и снова атаковал. Ему очень хотелось ударить эштарца палкой, чтобы тот считался с ним, чтобы тот действительно не смел так пугать Вилию, а главное, чтобы тот знал, что его не боятся.
Энрар легко отразил один удар, затем второй, чуть отступил и легким движением руки выбил палку из рук мальчишки.
Весь запал Арона тут же иссяк. Он с ужасом смотрел на деревяшку, направленную на него, и не понимал, как так вышло, что старательно отработанные приемы оказались настолько бесполезными. Он смотрел на подобие оружия и заранее сжимал до боли зубы, предчувствуя удар.
− Забудь всё, чему тебя учили, − сказал Энрар, опуская палку. – С завтрашнего дня ты встаешь на рассвете и учишься защищать свои слова.
Бить мальчика он не собирался, а просто шагнул к выходу. Подойдя к Вилии, он заглянул в ее глаза и произнес куда мягче прежнего:
−