нужна, как никогда. На пальцах и с помощью набора слов, которые они оба смогли выучить, пока жили вместе, хозяин всё-таки сумел объяснить Хансу, что от него требуется. Ханс никогда не занимался сеном, но ему казалось, что это что-то похожее на зарядку – поднимай и кидай, а потому быстро согласился. Молодой организм требовал физической нагрузки, кипящая энергия требовала выхода. Рано утром, усевшись на трактор, они отправились на луг. Хозяин вчера ещё накосил клин, и требовалось поворошить и собрать сено. Ворошить оказалось легко, потому, что всю работу делал трактор, ему приходилось лишь подправлять сено на поворотах. Но когда пришло время грузить, то эта работа оказалась тяжёлым и нудным трудом. Сначала хозяин показал, как брать и закидывать сено в тележку, потом, как его в тележке приминать и укладывать. Первую укладку он еле- еле одолел. Оказалось, что в отличие от спортзала, где тебя никто не неволит, здесь надо было работать долго и беспрерывно. Солнце нещадно палило, плечи ныли от непривычных движений, в пояснице периодически возникала тупая боль. Это сильно раздражало молодого человека, не привыкшего утруждать себя работой. Отдыхали они только тогда, когда ехали до усадьбы, а там, выгрузив сено из тележки, снова отправлялись на луг. Часам к трём, когда они привезли вторую тележку, и наступила жара, хозяйка позвала их обедать. После обеда мужчины часок вздремнули и снова отправились на луг. Загрузили последнюю тележку, и хозяин радостно показал ему жестом, что на сегодня хватит. Был шестой час, и падающий от усталости парень решил, что это действительно всё. Час он продремал на тележке, пока хозяин обкашивал новый участок и вёз его домой. А тут его ждало разочарование. Неутомимый крестьянин подключил и трактору пресс-подборщик и, показав ему, как забрасывать сено в приёмник, отправился кормить скотину. У бедного Ханса ломило спину, но он как-то постеснялся отказаться. Он уже ненавидел эту ферму, этот труд и этих людей, у которых жил. Наконец вернулся хозяин, но вместо того, чтобы взять у него вилы, начал откидывать в сторону готовые тюки. Наконец и эта работа была сделана. Хозяин показал ему жестами, что надо, мол, занести всё в сарай, но Ханс жестом ответил, что уже не хочет работать. Хозяин понимающе закивал, показывая на руки, болят мол. Он похлопал Ханса по плечу и отпустил. Сам же позвал жену, и они вместе стали грузить тачку и затаскивать тюки в сарай, складывая там стопками. Глядя на них, Ханс подумал, неужели они собираются набить сеном весь сарай. На следующий день он категорически отказался от работы, всё тело болело. Хозяин был явно разочарован, но настаивать не стал. Он взял с собой жену, и оба отправились делать работу. Ханс же, послонявшись по двору, зашёл в дом и стал разглядывать утварь. Вдруг в его голову пришла мысль. А в каком ящичке эта простодушная хозяйка хранит деньги? И он начал аккуратно, чтобы не нарушить порядок вещей, вынимать ящик за ящиком из серванта, пока не нашёл заветный коробок, в котором хранились деньги. Он видел, как приёмщик молока ежедневно с ней рассчитывался и мог предположить, что сумма должна
