тебя известий – нас это потрясло, ведь предполагалось, что ты с ней. Потом она сказала, что отправила тебя домой из Глассфорджа несколько недель назад. Мы перепугались: не ранен ли ты, но она сказала «нет». Это верно? – Омба посмотрела на лубок.
– В то время так и было. Перелом я заработал по дороге. Рассказывай дальше.
– Потом Мари выдала нам дикую историю про какую-то милашку – деревенскую девчонку, каким-то образом замешанную в твоей последней расправе со Злым, – Омба бросила на Фаун любопытный взгляд, – которой я не очень-то верила… до сих пор. Еще Мари сказала, что ты с крестьянкой вместе бросился со скалы, – и твоя мама стала горячо отрицать возможность такого, одновременно упрекая Мари в том, что она это допустила. Ну, тут я помалкивала, хоть и желала, чтобы ты выпутался.
– Спасибо, – мягко сказал Даг.
– Ха! Я и подумать не могла… никак не могла вообразить… Мари сказала, что ты отправился вместе с крестьянской девушкой, предполагалось, что ты доставишь ее домой. Мари опасалась, что ты пострадал от рук ее родичей – она говорила, что опасается, как бы тебя не охолостили. Это, должно быть, и означало, что ты бросился со скалы. Когда Мари и твоя мама принялись упрекать друг друга в грехах двадцатипятилетней давности, я смылась. Только потом Мари отозвала Дора на причал, чтобы поговорить с ним наедине. Он не сказал, о чем шла речь, только буркнул, что это касается его работы по кости, а даже твоя мама теперь уже знает, что ничего больше из него не вытянет.
По-видимому, Мари сохранила в секрете рассказ Дага о том, что случилось со вторым разделяющим ножом, как и признание Фаун в беременности и выкидыше – по крайней мере в присутствии матери Дага. Фаун неожиданно почувствовала, что относится к Мари лучше, чем раньше.
– Ох, Даг, – вздохнула Омба, – эта твоя выходка превосходит все, что ты вытворял до сих пор.
– Подумай о преимуществах: теперь, что бы ты ни сделала, превзойти меня ты не сможешь. Даже прошлые твои приключения могут казаться теперь безобидными.
Омба смущенно кивнула.
– Уж это точно. – Она повесила связки подков на крюк на столбе и вскинула руки, словно защищаясь. – Думаю, мне лучше держаться от всего этого подальше, если ты не возражаешь.
– Конечно, попробуй, – дружески кивнул Даг. – Мы заглянули в шатер, чтобы оставить там вещи, но там никого не оказалось. Где все?
– Дор ушел в свою хижину – то ли работать, то ли просто чтобы не мозолить глаза. Мари ужасно тревожилась о тебе, и это его, я думаю, поразило сильнее, чем он желал признаваться. Мари ведь даже сказала вчера твоей матери «Мне очень жаль».
– А мама?
– Сегодня ее очередь развозить на плоту и распределять кидальники.
– Ну как же, – фыркнул Даг.
– Ее пытались убедить остаться на берегу из-за больной спины, но она махнула рукой на спину и отправилась. Сегодня ни один кидальник не похлопает ушами.
Фаун растерялась.
– Распределяет кидальники? Разве их не хватает?
– Нет, – ответил Даг. – В это время года кидальники не просто в достатке –