со мной.
– Гесс, ответь на один вопрос.
– Я тебя люблю! Ты мой друг! Ты самый лучший хозяин на свете! Лизь тебя? Я хороший?
– Ты замечательный. – Опустившись на одно колено, я обнял его за шею.
Мои пальцы случайно коснулись серебряного ошейника, и короткая боль уколола в затылок. Что будет, если я прямо сейчас сниму его с Гесса? Не знаю…
И не хочу знать. Не потому что боюсь, а потому что никогда больше не позволю себе потерять самого верного и преданного друга на свете. Если собаки чем-то и покоряют наши души, то в первую очередь тем, что в зубах приносят к нашим ногам свои же сердца. И кем бы ни был мой пёс, в первую очередь он мой. Всё!
– А какой вопрос?
– Да никакого.
– Тогда пошли играть.
Доберман взвился вверх, невероятным образом умудрившись лизнуть меня в щёку, закинув задние лапы за голову вбок, развернуться и дать два круга галопом по двору для чисто эмоциональной разрядки. Думаю, потом мы гонялись друг за дружкой по свежевыпавшему снегу не менее получаса, я пешком, он всеми мыслимыми аллюрами, но вскоре на крыльцо вышел безрогий бес, поманив нас домой.
– Ты ведь не всё рассказал, амиго.
– Есть проблемы?
– Найн.
– А у меня были, и не хочется вновь напарываться на них без особой причины, – без улыбки ответил я, пытаясь оттолкнуть его плечом. С равным успехом можно было бы попытаться сдвинуть с места бетонную опору моста. Анчутка очень сильный, куда сильнее, чем кажется при первом взгляде. – Кто тот человек или нечеловек, с которым я разговаривал через Якутянку?
– Хан.
– Это имя, типа Хан Соло, воровская кличка или реальный титул?
– На данный момент это всё, что я могу тебе сказать, камрад. И поверь, я сказал много больше, чем следовало. Ферштейн?
– Яволь, – вздохнул я.
Анчутка хмыкнул, показал длинный язык Гессу и пропустил нас в дом. Доберман, скидывая фуфайку в сенях, предложил мне пойти и подержать беса, пока он тяпнет его за мягкое. У Гесса добрая душа и открытое сердце, если ему кажется, что меня обижают, то обидчику всегда кирдык.
Надо не забыть поделиться с напарником вкусняшками за вечерним чаем. И это не благотворительность, он ведь всё равно по-любому выцыганит. Отец Пафнутий потрепал по загривку пса, неожиданно для всех отказался от чая с ватрушками и засел у себя в комнате с очередным увлекательным детективом – то ли Ю Несбё, то ли Оливер Пётч? Они оба хороши.
И это отнюдь не значит, что он так расслабляется, нет, скорее «недушеспасительное чтение» помогает святому отцу лучше думать. А признаем, что, учитывая эпический экшн наших последних приключений, подумать ему ох как было над чем.
Легли рано, спали ровно. Я имею в виду, что почти ничего особенного не произошло, если не считать…
Бэмс! Наверное, меньше чем через час меня разбудил удар тяжёлой собачьей лапы прямо по лбу.
– У тебя оранжевый бес на голове. Я его хлоп, а надо было кусь? Ну, извини