тут вообще взялась женщина?» – пронеслась в моей голове закономерная мысль.
Я открыла глаза и первым, что я увидела были серые, как ноябрьское небо, очи с темной обводкой по краю радужки. Их обладатель стоял слишком близко, раз я смогла разглядеть все оттенки его органа зрения. Я резко отпрянула и оглянулась. Сердце резко подпрыгнуло к горлу, ища выход. Зажмурилась и снова окинула взглядом окружающее пространство. Ничего не изменилось.
– Вы меня усыпили и перевезли сюда?! – Мое самообладание явно летело к черту.
Я стояла посреди круглой достаточно просторной комнаты метров в восемь в диаметре, стены которой были сложены из крупных белых камней, подогнанных друг к другу так плотно, что раствора, соединявшего кладку, не было видно, а, может, его и вовсе не было. Стены были абсолютно «глухими», не считая единственной двери. Пол был сложен из светлого дерева, и заметно вытоптан в центре и возле двери. Мои похитители и противная женщина обнаружились неподалеку. Точнее, внешне она была идеальна – черные волосы, миндалевидные глаза черного же цвета, белая кожа, высокие скулы, алые губы, прекрасная фигура, облаченная в очевидно дорогое платье – в общем, полный, волнующий мужские сердца и не только, комплект. Все портило выражение ее лица – что-то среднее между гримасой избалованного подростка, которому не купили последний айфон, и выражением лица железной бизнес-леди, готовящейся организовать рейдерский захват фирмы конкурентов.
Она смерила меня оценивающе-презрительным взглядом, а я ответила ей пренебрежительно-уничтожающим.
– Так что? – Обернулась я к своим похитителям. – Как долго я была в отключке? Далеко успели меня увезти?
– Довольно далеко, – задумчиво отозвался седоволосый.
Айсайар и Эрдьяр, которые, по моему мнению, были обычными бандитами, в свою очередь переглянулись со скорбным видом понимания моей душевной болезни. Но меня эти многозначительные взгляды не остановили.
– Если вам нужны деньги, – выдвинула я логичное предположение и сразу же предложила вариант решения проблемы. – Позвоните моему партнеру, Кириллу. Он заплатит!
Бандиты переглянулись вновь, и я успела заметить на губах Эрдъяра очередную насмешливую улыбочку. Над чем он смеется? Я чуть выше подняла подбородок и сдвинула брови, как делала всегда, когда хотела показать уверенность, которой не чувствовала на самом деле.
Женщине, судя по всему, надоело лицезреть мой спектакль одного актера, и она выдала достаточно длинную тираду на незнакомом мне языке, из которой я поняла лишь, что она обращается только к Айсайару – она не сводила с него глаз и пару раз в монологе брюнетки действительно прозвучало имя седоволосого. Ее мимика практически ничего не выражала, кроме призрения, и, почему-то, я была уверена, что ко мне. Такое явное и незаслуженное унижение пребольно кольнуло где-то в районе желудка. Это ощущение не было для меня новым, но я давно не испытывала подобных чувств.
Айсайар красноречием брюнетки не проникся и, в ответ на ее речь, только хохотнул, бросив короткую фразу