двенадцатиперстной кишки». Вроде и не реклама уже, а авторитетная научная рекомендация.
Так уж сложилось, что на рынке антиаритмических препаратов было сразу два лидера, два гиганта, которые шли, как выражаются англичане, «neck and neck», что дословно переводится как «шея в шею», а художественно как «голова в голову». Компания «Перк, Сэндс энд Хаус», основанная более ста лет назад тремя предприимчивыми нью-йоркскими аптекарями, еще совсем недавно была абсолютным лидером, но в последние годы ее догнала и потеснила «Эбигейл лэбораториз», образовавшаяся в результате слияния двух солидных фирм – «Эбигейл» и «Лаборатуар Индюстриель де Сервильи». Обе компании активно сотрудничали с медицинскими кафедрами и научно-исследовательскими институтами. Обе компании стремились к абсолютному лидерству. Обе компании умели мягко постелить, но спать на этой постели иногда было жестко.
– Инна Всеволодовна, мы сотрудничаем с вами не первый год, и все это время вам не в чем было упрекнуть нашу компанию. Наша компания выгодно отличается от других своими взглядами на сотрудничество и умением ценить хорошее отношение…
Сочный баритон Оливье Жермена, директора российского представительства «Перк, Сэндс энд Хаус», умиротворяюще обволакивал и навевал сон. Инна Всеволодовна тряхнула головой, отгоняя колдовской морок.
– Тот, кто не умеет ценить хорошее отношение, быстро его лишается, – сказала она, подбавив в голос резкости, чтобы дать понять сладкоречивому месье Жермену, что он слегка перегибает палку.
В конце концов, не только он один выражает свою признательность кэшем. Другие тоже не лыком шиты, понимают особенности и традиции той страны, в которой они работают. Да, нельзя отрицать того, что «Перк, Сэндс энд Хаус» не скупится ради достижения своих целей и никогда не торгуется. Но это только потому, что кроме них Инна Всеволодовна дружит и с «Эбигейл лэбораториз». И не только с «Эбигейл лэбораториз», но и с другими фармацевтическими компаниями рангом поменьше. Глупо было бы «ложиться» под монополиста, как бы тебя ни обольщали. Как только деловой партнер поймет, что стал для тебя единственным и любимым, так сразу же начнет выкручивать тебе руки, выдвигая одно требование за другим. И ведь придется принять – деваться-то все равно некуда. Кстати, все сказанное касается не только деловых партнеров.
– Мы очень ценим ваше хорошее отношение, Инна Всеволодовна, – проникновенно сказал месье Жермен, улыбаясь во все свои тридцать два белоснежных зуба.
– Настолько, что даже научились правильно выговаривать мое отчество, – поддела его Инна Всеволодовна.
Кем она только не была поначалу – и Инной Солодовной, и Инной Вседоловной, и Инной Володьевной… Ничего, при должном терпении и настойчивости можно зайца научить играть на барабане, а уж француза произношению славянских имен – и подавно.
– Ах, Инна Всеволодовна! – француз прижал руки к сердцу и закатил глаза; не то восхищался своей собеседницей, не то у