предстояло многое сделать, как в части отбора материала, так и в части его редактирования. Но редакторы газет и издатели не подозревали, в насколько критическом положении на самом деле находится проект. «Финальный» вариант не означал для Черчилля – последний. Он продолжил дорабатывать текст и дальше, постоянно направляя очередные коррекции. И если с публикацией в газетах все прошло более или менее ровно, то издание в книжном формате превратилось в настоящий кошмар.
Особенно тяжело пришлось Лафлину. Американское издание выходило первым, а все спорные вопросы надо было решать с автором, находящимся по другую сторону Атлантического океана. Немало успокоительных выпил и Флауэр. Первый том превысил запланированный объем. Британским издателям, функционирующим, как и все в стране, в режиме строгой экономии и жесткого распределения, банально не хватало бумаги. Оставалось либо сокращать тираж, а с ним и доходы, либо уменьшить шрифт. Понятно, что выбор был сделан в пользу меньшего кегля. Черчиллю это, конечно, не понравилось. Особенно после того, как его друзья стали шутить, что прочтут его мемуары только после того, как обзаведутся увеличительными стеклами.
Но и это было не все. Черчилль считал британское издание каноничным, предполагая устранить в нем все ошибки и промахи американской версии. В связи с этим поток исправлений, вместо того чтобы сократиться, наоборот, возрос. Результат оказался противоречивым. С одной стороны, своевременные правки позволили улучшить текст, с другой – их поспешность привела к новым недочетам. По большей части типографическим, хотя и очень неприятным, а порой даже оскорбительным.
Разросшийся объем «Надвигающейся бури» оказал влияние не только на размер шрифта. Пришлось отказаться от иллюстративного материала – изначально планировалось включить около пятидесяти единиц (фотографии, факсимиле документов, карикатуры). Остались только карты, выбросить которые, по строгому указанию автора, категорически запрещалось. В последних версиях уже лично Черчиллем был исключен библиографический список, в котором была и Mein Kampf, и написанная Кейтом Фейлингом (1884–1977) биография Н. Чемберлена. Вряд ли отказ от списка опубликованных источников, который занимал всего страницу, был продиктован желанием сэкономить бумагу. Скорее всего, Черчилль захотел усилить факт обращения к неопубликованным ранее документам211.
Не только создание, но и публикация первого тома стала событием. А события, как известно, тщательно планируют и заранее готовят. Пока Черчилль и его команда корпели над документами, диктовали тексты-связки, продумывали трактовки и оттачивали фразы, незаменимый Ривз словно Гермес летал по миру, налаживая знакомства и плетя крепкую сеть прибыльных контрактов. Помимо американских и британских СМИ ему удалось договориться о сериализации нового сочинения в тридцати одном издании двадцати пяти стран, а также о переводе книги на одиннадцать языков.
Знакомство читателей с новым произведением началось по обе стороны