ее груди. Протянув руки, чтобы поправить соломенный тюфяк, она ощутила их тяжесть. Она натянула подол сорочки на колени и почувствовала, как легкий батист ласкает соски. В свете фонаря цвет ее кожи казался еще ярче. Оттеняли ли блики света нежную ложбинку между грудями? Заметил ли Джейк, что она больше не двенадцатилетняя девчушка-с-зареванной-мордашкой? Набравшись смелости, Бэннер встала и посмотрела ему в лицо.
– Так гораздо лучше, правда?
Джейк вытер ладони о штанины. Морщины по бокам его рта углубились. На виске билась жилка.
– Да, так лучше. А теперь спокойной ночи, Бэннер.
Он резко отвернулся и принялся перекладывать вещи из сумки на служившую полкой планку в стене стойла.
– Но я не засну.
– Все равно, ступай ложись.
– Не хочу.
– Я хочу.
– Почему?
– Потому что не годится тебе быть здесь как… ну, так.
– Почему?
– Потому что.
Он будто сгорбился, будто приготовился к обороне. Движения его стали быстрыми, но неуклюжими. Казалось, ему стоило немалых усилий установить стаканчик для бритья на узкой полке.
– Джейк… – Он что-то промычал в ответ. – Джейк, посмотри на меня.
Он застыл. Руки его прекратили бессмысленную суету. Вцепившись в верхнюю перекладину стены, он постоял с минуту, глубоко вздохнул. Плечи его приподнялись. Потом обернулся. Но не посмотрел на Бэннер, а уставился куда-то в пространство, поверх головы. Обхватив себя за талию, Бэннер крепко сцепила руки и так стояла, прямая и непреклонная.
– Джейк, займись со мной любовью. – Она облизнула губы.
На несколько секунд воцарилось молчание, полное напряжения, невысказанных мыслей, гулкого биения сердец. Ни он, ни она не двигались. Засопела одна из лошадей, и Джейк посмотрел в ее сторону, потом опустил глаза и принялся, переминаясь с ноги на ногу, рассматривать носки сапог так внимательно, будто никогда раньше их не видел. Затем сунул руки в карманы штанов, но тут же вытащил, будто обжегся. Скрестил руки на груди. Взглянул на ряд стойл, на освещенные мерцающим светом фонаря балки. И наконец на Бэннер, на этот раз прямо на нее.
– Думаю, тебе лучше немедленно уйти, и давай забудем, что ты сказала.
Но девушка не дала ему закончить, замотала головой.
– Нет. Я это сказала, и я этого хочу. Поэтому я пришла сюда. Пожалуйста, займись со мной любовью.
Джейк немного расслабился, фыркнул и покачал головой.
– Бэннер, золотко мое, не хочется смеяться над тобой, но…
– Не смейся надо мной. – Голос Бэннер дрогнул. – Бог свидетель, все в городе сегодня вечером только этим и занимались.
Улыбка, которую Бэннер ошибочно приняла за насмешку, исчезла с лица Джейка.
– Я никогда бы не стал смеяться над тобой. Но предложение твое, сама понимаешь, смехотворно.
– Почему?
– Почему? – Джейк поморщился. Громкие голоса переполошили лошадей. Он дал им время успокоиться и продолжал хриплым шепотом: – Смешно. Я… мы…