кто и как повторяет стихотворение.
– Начинай.
– Кхм… Секунду. Надо вспомнить.
Ракель вновь посмотрела на класс: на сидящих учеников. Вот один закрыл учебник, видимо, он или хорошо выучил, или вовсе не выучил, что повторять ему все равно бесполезно. В любом случае, он не подходит. Вот другая ученица смотрит вверх, изредка посматривая на текст, видимо, повторяет. Тоже не вариант. А вот третий не отрываясь смотрит в книжку. Наверное, он не выучил стихотворение, как и сама Ракель, но ей сейчас важно именно то, куда он смотрел.
Девочка настроилась на сознание этого ученика и внутренне напряглась. Окружающий мир потускнел, а Ракель подхватил водоворот чужих мыслей и чувств. Понять она их не могла, но сейчас ей это было не нужно. Устремившись в середину мысленного, но вполне реального для Ракель хаоса из мыслей, она пыталась отыскать нужную информацию. Вскоре ей это удалось, и, когда она мысленно вошла текущие в зрительные образы человека, текст стихотворения возник перед глазами. Тусклый, но вполне читаемый. Теперь она видела то же, что видел тот ученик.
Все это действие произошло за какие-то секунды. Теперь Ракель знала текст и могла его просто прочитать, что она и сделала. Отключившись от сознания одноклассника, но не забыв возникший образ текста, она начала:
– Исчезнет все, что каждый знает,
И все живое превратится в прах;
Придет момент – и все, что есть, растает;
Канув в давно утерянных веках.
И только в отголосках тех прошедших дней
Отличье истины от лжи найти возможно –
Но их услышать с каждым разом все трудней,
Однажды это станет вовсе безнадежно.
Остановить движенье мира не дано,
Толкает время каждый элемент.
Не знает оно, кроме власти, ничего,
Таков его единый компонент.
Ника открыла рот от удивления. «А вот будешь знать», – мстительно проговорила Ракель про себя.
– Отлично, – смутилась учительница, очередной раз обломившись от неудачи. – Кто и когда его написал?
Это девочка помнила еще с прошлых уроков:
– Автор неизвестен. Примерное время написания – начало XXII века.
– С каким событием связано?
– Связано с тяжелыми временами, после Великого Извержения, и с осознанием человечества того факта, что обстоятельства могут быть жестокими. Все бесследно исчезает и никогда не возвращается, а люди бессильны перед этим фактом.
– Что ж, садись, пять, – довольно проговорила учительница.
– Ты же этот стих даже не видела! – ошарашенно сказала Ника. – Как смогла так хорошо рассказать?
– Ну вот так. Сама не знаю, случайно получилось.
– А следующая к доске Ника. За не соответствующую действительности жалобу, или, точнее, за клевету.
Остаток урока прошел быстро для Ракель, потому что она задремала. Проснулась лишь со звонком.
– Следующий урок? – поинтересовалась она.
– История.
– Задавали?
– Нет.
Переходить