на него, и у каждого в руке сверкал заточенным лезвием увесистый топор. Бойцы уже было поверили в свою победу, когда Бьюч высоко подпрыгнул и ударил гибкими длинными ногами двум крайним воинам по рукам. Те не ожидали такого поворота и выронили орудия. Опускаясь на ступни после прыжка, эльф ударил головой в лицо среднего ратника. Удар пришелся в пластину, которая защищала нос. Она смялась и вонзилась в плоть, рассекая ее до кости. Дворфа ослепила боль. Он взвыл, попятился и упал, держась за нос и пытаясь выдернуть кусок металла. Тут же муки его оборвались, потому что стрела эльфа, сидящего на дереве, нашла свою мишень. Но, двое оставшихся воителей вовремя опомнились и продолжили наступление. Бьюч подсек одного ножом в коленный сустав, и когда дворф присел от боли, эльф вогнал кровавое лезвие ему в шею. Под булькающие звуки, исходящие из горла, воин упал и притих. Остался еще один нападающий, самый здоровый и грозный. Он не мешкая, ударил эльфа по затылку обухом топора. Бьюча повело и ослепило. Шатаясь, он начал оседать. И тут его взгляд упал на топор одного из воинов, валявшийся рядом. Парень почти осел, но быстро выдернул оружие из руки убитого, и ужаснулся его тяжести. Собрав все силы и волю, он поднялся на ноги. Шатаясь и кося взглядом, паренек пошел на здоровяка. Дворф не ожидал этого и вздрогнул. Тут Бьюч замахнулся и ударил сверху, по голове. Шлем воина смялся, а сам боец послушно присел на снег, после чего парень всадил нож в его незащищенное горло.
После, он выхватил лук у пробегавшего мимо раненого эльфа, а колчан со стрелами у него был свой. Вступая в бой, эльф уже не думал о дурноте, что подступала к горлу. Бьюч даже успел выпустить пару стрел, когда его накрыла спасительная темнота. Очнулся он, и, правда, в темноте, гораздо позже. Рядом сидела Нулипес, девушка, отвергнутая Иримом накануне свадьбы. Она промывала рану на голове парня от спекшейся крови. В печи потрескивали поленья. А по телу храброго воина прошлась судорога боли. Парень открыл глаза и посмотрел на эльфийку.
– Где я?
– Храбрый эльф, где же ты можешь быть, как не у себя дома, вернее, дома у друга, – уточнила Нулипес.
– Храбрая девушка, – пытался шутить эльф, – как же ты переступила порог этого самого дома?
– Бьюч, все мы когда-то миримся с чем-то. Вот пламени раньше боялись, а смотри, привыкли же. Греться нужно. Поэтому и я пришла сюда, тебе ведь помощь нужна.
– Мне страшно спросить, но как окончилась война?
– Ну как? – медленно произнесла девушка. – Как-то окончилась. Их воины почти все полегли, десяток только вроде как насчитался. Они забрали вождя и ушли. Мы не заметили как. А потом увидели, что среди павших воинов есть и раненые, они кричат и стонут от боли.
– А наши братья? Что с нашими мужами?
Нулипес вздохнула.
– Детей жалко, – произнесла она. – Пятерых убили. Сейчас их окричат, и можно погребать. И так, двадцать эльфиек и сто сорок мужчин пали. Двести ранены. Но это поправимо. Тебя тоже чуть не убили. Замат спас тебя.
– А он сам? – спросил