Но нужно готовиться ко взрослой жизни, стать "уважаемым человеком", знающим, что он хочет от жизни. Вот это вот всё. Как нам с горшка еще втирают.
– Ты сам-то в эту чушь веришь?
– Нет, конечно. Как, собственно, и ты, я думаю.
– Потребляй, работай, сдохни. Вон, на стене написано, рядом со значком анархии.
– Ага, формула сказочной жизни, не иначе.
– В общем, ты тоже не особо впечатлен открывающимися перспективами. Жаль. Наверное, в глубине души, я хотел услышать другой ответ.
– Ну, что поделать. В самом деле, я хотел бы развлечься перед взрослой жизнью. Устроить "Gap Year" себе, пусть и на пустой желудок и карман, в наших-то реалиях. Буду, так сказать, исследовать социальное дно: общаться с бичами, посещать всякие злачные места. На всю жизнь воспоминаний наберусь.
– Блин, нужно что-то похожее себе придумать. А пока, глянь-ка вон туда, в кусты. Видишь?
– Мммм… ну и? Срет в кустах пацан какой-то. Приспичило, быть может, человеку. Такой себе интерес его разглядывать.
– Ах, если бы ему приспичило. Я тут за ним давно наблюдаю – он тут на детишек, что в детском садике не прогулку выходят наяривает, судя по всему.
– Бля…
– Ага, весело. С кем мы только не живем по соседству. Я вот понять пытаюсь, то ли его в кустах не видно со стороны дороге, то ли настолько похуй всем, что какой-то тип пиструн свой наяривает день-деньской. Вон же бабки на лавке сидят.
– Ну, приятель, у бабок запала хватает только тинейджеров гонять. И то, избирательно.
– Это да, в точку. Глянь-ка, как старается.
– Блядь, фу. Может, это самое, вызовем кого?
– А оно тебе надо? Потом еще и виноватыми окажемся. Скажут, больше всех надо, уважаемым людям мешать самоудовлетворять себя.
– Да ладно тебе, не при фашистах же живем, каких-нибудь.
– Это пока еще. Радуйся.
– Вот опять начинаешь!
– Да хз, приятель, есть такое ощущение, что дальше нас веселые, в кавычках, времена ждут. Были бы еще причины, почему так думается. Но нет, причин пока не видишь.
– Что же, давай лучше выпьем за то, чтобы ты ошибался.
– Да, накатим за это дело, Джуд, ох.
Мы сделали по доброму глотку этого вишневого пойла из баклахи. Не сказать, что это лучшее, что я пробовал в своей жизни, но, вроде как, это был алкоголь, поэтому – почему нет, можно пить. Мы немного помолчали, разглядывая нашего кустарного дрочера. Спустя некоторое время, разговор возобновился сам собой.
– В самом деле, Джуд, я размышляю вот над чем: а что, если и правда вернется новый 37-й, или типа того? Если тень террора ляжет на всю нашу жизнь? Что тебя смогут, не знаю, отправить в лагерь валить лес за картинку на твоем компе, или неосторожно сказанное слово? Я знаю, что сейчас это звучит смешно, кто может серьезно верить в это? Вон, бритоголовые по улицам бандами ходят, никто их не трогает, а тут за картинку закроют. Но, проскальзывает мысль, а вдруг? Что тогда мы будем делать? Вот ты, например? Не отвечай.