с плеч рюкзак, пока разыскивала мобильник по всем карманам, тот все не умолкал: точно, тетка!
Нет.
Как раз тот самый, от кого она должна держаться подальше.
Никаких тебе «привет-как дела»:
– Завтра идем в кино!
***
– Я пришла! – сообщила Сэмми доносящемуся из гостиной звуку работающего телевизора. Не услышит, ей же лучше: можно сказать, что уже давным-давно дома и вовсю трудится над уроками.
Но тетка услыхала: тут же возникла в дверном проеме, скрестив на груди руки.
– Явилась, наконец-то! Я же велела тебе возвращаться домой до темноты… это что еще такое?!
Стягивающая ботинки Сэмми машинально оглядела прихожую.
– Что?
Ее искреннее непонимание тетка восприняла как издевательство.
– У тебя на лице! Это что такое? Ты красилась?!
Вот черт! Просчитывая завтрашний напряженный график: обогнать Принца после уроков, забежать домой переодеться и избавиться от школьного мэйкапа, Сэмми совершенно забыла о макияже сегодняшнем. До этого момента ей удавалось прийти домой раньше работающей опекунши или сразу проскользнуть в ванную.
– Саманта Коултер! Немедленно смой всю эту гадость, пока я не выдраила тебе лицо с содой!
Поднимаясь по лестнице, Сэмми ворчала:
– Сама же постоянно говорит, что надо походить на девочку, а теперь…
Стоявшая внизу тетка завизжала:
– Я говорила: на девочку! А не на малолетнюю проститутку!
– Можно подумать, ты их когда-нибудь видела!
– Да уж нагляделась! Одной твоей матери мне хватило вот так, и я не собираюсь еще и…
Сэммины пальцы вцепились в перила. Она остановилась на площадке и поглядела вниз: тетка смотрела на нее, задрав голову. Лицо в красных пятнах, волосы всклокочены. Опекунша умолкла, и Сэмми тоже не знала, что ей сказать. Просто повернулась и вошла в ванную, с силой шарахнув дверью. Мрачно уставилась в зеркало на свой «пандовый» макияж. Мало того, что она малолетняя бандитка, так теперь еще превратилась в малолетнюю проститутку. Спасибо, тетечка! Хорошего же ты мнения о своей единственной племяннице!
С содой-не с содой – Мар подарила ей «смывку» для водостойкого макияжа – но Сэмми умывалась ожесточенно, до красноты и скрипа чистой кожи. И душ приняла до кучи, наверное, целый час под ним провела, смывая сегодняшний день. А пуще всего – теткины слова.
А придя в свою комнату в одном полотенце, обнаружила, что опекунша устроила большой шмон, сбрасывая в мусорный мешок всю найденную новенькую косметику.
– Ты что делаешь?! Это, между прочим, моя комната!
– А это – мой дом! – рявкнула тетка, потрясая пойманной в черный мешок добычей. – И пока ты живешь здесь, будешь соблюдать мои правила!
– Да я только их и соблюдаю! – завопила Сэмми. – Я не пью, не курю, не колюсь, с парнями не гуляю, хожу в школу, возвращаюсь домой к десяти, чего тебе еще надо-то!
– Вот тебе еще одно – никакого намазанного лица!
– Ты