президенту в одном лице.
Ладно, будем рассуждать здраво. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы отследить мой путь бегства на Ганио. Гораздо сложнее сотрудникам мнемонического отдела корпорации было узнать, кто именно меня нанял, но, даже если им известно имя аль Атмана, просчитать действия Али не по силам ни одному мнемонику, потому как ганианец не имел четкого плана действий. Захватить богатого туриста и исчезнуть в неисследованных или малонаселенных секторах пространства – это лишь намерение, конкретная реализация которого зависит от многих случайных факторов.
Ладно. Попробуем взглянуть на происходящее с другой стороны.
Что если появление Сани Трегалина на Эригоне всего лишь совпадение?
Глупости. Представить мнемоника, путешествующего в качестве обыкновенного туриста, Герберту было трудно. Специалисты по защите информационных сред, взлелеянные корпорациями, ценились очень высоко, и в отличие от кибрайкеров, им практически никогда не удавалось получить личной свободы.
Логично предположить, что Трегалин прибыл на Эригон с заданием, а вот касается ли оно меня, еще нужно выяснить…
Так, посмотрим, кто его спутник?
В объеме виртуального дисплея тут же возник новый информационный массив
Иван Андреевич Кирсанов, археолог, штатный сотрудник Института Галактической Истории. Основная специализация – история древних рас.
Герберт сморгнул, хотя мог и не делать лишних движений, информация от них не менялась.
Археолог… Более глупого прикрытия на планете, скованной вечными льдами, для сопровождения мнемоника не придумаешь. Археологам на Эригоне делать попросту нечего.
Герберт мысленно перебрал множество вариантов, ни один из которых не показался ему правдоподобным.
Оставался лишь один выход – следить за Трегалиным и Кирсановым, не выпуская их из поля зрения.
Два часа спустя, ситуация на борту каперского судна не изменилась. Али по-прежнему доставал Герберта своими угрозами, кибрайкер же не реагировал на них, делая вид, что занят поиском достойного объекта для похищения. На самом деле он сосредоточил все свои силы на слежке за мнемоником и археологом.
Осуществлять наблюдение оказалось делом непростым. Оба интересующих Хайта «туристов», как он и подозревал, прибыли на Эригон с какой-то особой целью. Они не остановились в гостинице, а, проведя короткие переговоры с руководством местной нефтедобывающей кампании, совершили рискованный перелет в северное полушарие планеты, где никогда не проходило ни одного туристического маршрута.
Такой внезапный оборот событий еще больше насторожил Хайта.
Досада на жизнь, неудовлетворенность, озлобленность, страх – не лучшие советчики, но, несомненно, мощные стимулы к действию, особенно для кибрайкера-одиночки, который привык ощущать себя вне законов и вне общества.
Теперь внимание Герберта было целиком приковано к мнемонику и его компаньону. Если несколько