часто они с подругами сиживали здесь, делясь самым сокровенным…
Сны рассказывали, записки от мальчиков читали, стихи, что присылал ей Лелька… Все кончилось!
Грусть горьким медом разливалась в душе.
Она вошла в беседку и постояла у колонны, глядя на воду.
Осторожный кашель позади нее заставил оглянуться. У беседки стоял незнакомый парень в сатиновой рубахе. Он прятал руки за спиной и выжидательно смотрел на нее.
– Что вам нужно? – строго спросила она.
– Вы – Августина?
– Да.
– Тогда это вам.
Парень протянул ей букет желто-белых цветов.
С минуту Ася переводила взгляд с парня на цветы и обратно.
– От кого? – так же строго спросила она.
Парень усмехнулся, переминаясь с ноги на ногу.
– Говорить не велено. Примите цветы.
– Что значит – не велено? Говорите, иначе не возьму.
Парень вошел в беседку, положил цветы на столик, оглянулся и заявил:
– Поцелуете, тогда скажу!
– Что?!
Парень захохотал, перепрыгнул через перила беседки и двинулся вразвалочку в сторону торговой площади.
Асины щеки пылали.
Она смотрела на цветы, на набережную… Видел ли кто-нибудь, как ей передали букет? Кто это? Конечно же, Юдаев!
Она приложила холодные пальцы к пылающим щекам. Неужели фрау Марта всерьез вознамерилась отдать ее за этого неприятного человека?
Ася поспешно вышла из беседки и почти бегом двинулась к дому. Букет остался лежать на столе.
Дома ее ждали дела. Фрау Марта велела вымыть окна в гостиной и натереть до блеска зеркала. Она уже почти справилась с работой, когда вернулась от портнихи Эмили.
– Идем ко мне в комнату! Я тебе кое-что покажу!
– Я уже опаздываю, меня Маша ждет.
– Ну одну минуту, умоляю тебя!
Эмили затащила ее в свою комнату.
– Платье готово, а я не могу понять, идет ли мне.
Эмили разложила на обеих кроватях свои наряды. Ася села на стул.
– Ася, я так волнуюсь! Теперь приедет Вознесенский, и все решится. Мне идет зеленое? Взгляни.
– Что решится?
– Как – что? Только не делай вид, что ты не понимаешь!
Ася, погруженная в переживания последних дней, совершенно забыла о чувствах Эмили. Та весь учебный год только и твердила, что об Алешке Вознесенском. Ася была ее ушами и свидетелем романа. Собственно, то, что Эмили называла романом, происходило исключительно у Аси на глазах и в ее присутствии. Она слышала каждое слово, сказанное Вознесенским, и потом еще многократно была вынуждена выслушивать пересказ разговора из уст Эмили.
– Я уже взрослая, – рассуждала Эмили. – Я не собираюсь париться в гимназии еще целый год, чтобы, как ты, закончить дополнительный, педагогический, класс. С меня хватит.
– Ты… собралась замуж?
– А почему бы и нет? – Эмили покрутилась в своем новом кисейном платьице. Она действительно была хорошенькой. В отличие от Анны Эмили хоть и