зацикленность на том, что нужно что-то предпринять. И Гедеону было особо не важно, что именно – ему просто хотелось применить свои усилия и получить от этого какой-то результат.
«Слишком долго продолжается мое бессмысленное существование, – подумалось ему,– от думы этой сердце в груди предательски заболело, а легкие стали трудом перегонять воздух, – самое главное, что я ничего не предпринял, дабы выпутаться из всей этой грёбаной реальности, в которой я просто ничего не значу. Да и как я могу что-то значить, если от моих действий не зависит ровным счетом ничего?»
Все эти пугающие рассуждения, мучающие его голову, несомненно были не просто неприятным результатом похмелья, но и следствием того тяжелого вопроса, который священник Ольсон посмел ещё вчера ему задать. Поэтому теперь Гедеон себя терзал и получал при этом какое-то мазахистское удовольствие; он ворочался в бреду, мучился, страдал, но желание встать, пойти в туалет или даже просто открыть глаза, у него попросту не было. Теперь это казалось ему бессмысленным, и он продолжил лежать, пытаясь направить свой поток мыслей в сторону того, как изменить свою жизнь. Мысль о том, что больше никаких поздних пьянок и свободолюбивых разговоров быть не должно, появилась в его голове. А после этого Гедеон неожиданно вспомнил о своих родителях, которых обещал себе навестить ещё неделю назад. Тут нашего героя снова начало мучить угрызение совести, которое давлело над ним и мешало даже спокойно дышать. Потом у него вдруг начали болеть ноги, руки замерзли; Гедеон же, не обращая на это никакого внимания, продолжал пытаться выйти из бредового похмелья и заставить себя придумать идею, которая должна перевернуть его маленький мир.
Вспомнил он вдруг и про Мишель. На этот раз он подумал о ней без всякой злобы – если раньше он с презрением представлял её как молодую распутную девку, готовую на всё ради денег, то теперь он видел в ней заблудшего человека с тяжелой судьбой. Гедеон даже не по своей воле представил себя на её месте, но тут же ужаснулся и ещё больше стал видеть в ней глупую мученицу, которую всю жизнь экплуатируют чужие руки как какой-то товар.
Мысли гуляли в голове Гедеона, а он, словно искатель клада, выбирал среди них какие-то по-настоящему ценные, а потом пытался за них зацепиться, отбросив все лишнее. Легче от этих разбирательств в голове, ему не становилось, а поэтому он выбрал единственный выход: применить усилие, поднять свое уставшеё измученное тело и донести его до ванной комнаты. Так Гедеон и сделал; не открывая глаза, он переместился сразу в ванную. Но и вид воды землистого оттенка его нисколько не пробудил; у нашего героя было такое ощущение, что он и вовсе все ночь не спал, а был ковром, по которому прошла мириада людей.
В зеркале он увидел опухшеё бледное лицо; от больших серых глаз остались маленькие щелочки, веки набухли, а щеки раздулись. Все это ощущение излишней жидкости на лице болезненно воспринималось Гедеоном и он решил включить воду самой комфортной для организма температуры. Стоять под струей в душе у него не было сил, и он просто сел приятно