Во всяком случае, пока не решится окончательно судьба Ламии Ламиани, в которой вы принимаете такое участие.
– Бедняжка, – не сдержавшись, прошептал капитан Санчес. Однако последний довод, как соломинка, сломавшая горб верблюду, убедил его. Он резко повернулся и пошел по направлению к жандармерии. Со спины он выглядел жалким и потерянным.
Морис Бэйтс сокрушенно покачал головой, вздохнул и, сев в автомобиль, тут же забыл о капитане Санчесе. Его ожидали несколько часов головокружительной гонки до Мадрида. И на какое-то время мысли об этом оттеснили на задний план Ламию Ламиани, которую ему предстояло вызволить из тюрьмы, и даже вдову Анжело Месси с ее таинственной библиотекой, которую по какой-то причине так жаждал приобрести старый гном Мартин Крюгер.
Aspid Мориса Бэйтса, словно ожив, взревел и рванулся с места. Уже через мгновение автомобиль скрылся с глаз Кончиты, незаметно наблюдавшей за ним из остекленной полутьмы ресторана, за завесой поднятой им дорожной пыли.
Глава 5
Вдали показались очертания гор, одна из которых возвышалась над остальными. Это был горный массив Сьерра-де-Гуадаррама с его высочайшей вершиной Пеньялара, у подножия которого раскинулся Мадрид, один из красивейших городов не только Европы, но и всего мира. В нем проживало свыше трех миллионов людей, говорящих на десятках языков. Подумав об этом, Морис Бэйтс нахмурился. Он предпочитал безлюдье Исландии, и год беспокойного существования в Нью-Йорке считал худшим в своей жизни. Он надеялся когда-нибудь вернуться на родину, где он только и мог быть счастливым. Жить на берегу моря, в какой-нибудь заброшенной рыбацкой деревушке, просыпаться на рассвете и видеть, как медленно всходит солнце, ловить рыбу, любить жену, растить детей – о другом он и не мечтал.
Но чтобы получить все это, надо было пройти испытание, которому подверг его Мартин Крюгер из самых добрых, как он уверял, побуждений. Пожить среди людей, разбогатеть, получить независимость, которую дают деньги и власть. А потом отказаться от всего достигнутого, швырнуть этому миру в лицо его мнимые ценности, уехать на свою окраину и просто жить, как истинный эльф, дитя природы, наслаждаясь каждым днем этой жизни a solis ortu usque ad occasum – от восхода солнца до заката. Это было не просто, но осуществимо.
– Gaudet patientia duris, – пробормотал Морис Бэйтс. – Долготерпение торжествует.
Утешив себя этой мыслью, он въехал в Мадрид. Долго петлял, отыскивая сначала улицу Гран Виа, а затем дом, где находился, по словам капитана Санчеса, офис адвоката по уголовным делам, которого он нанял для защиты бедняжки Ламии. Когда Морис Бэйтс уже почти отчаялся, то неожиданно увидел на одном из старых невысоких зданий, стоящих в глубине двора, торцом к улице, более чем скромную вывеску, извещавшую о том, что именно здесь, на втором этаже, находится адвокатская контора Антонио Рамираса.
Оставив автомобиль у подъезда, Морис Бэйтс вошел в дом и поднялся в полутьме по обшарпанной множеством ног каменной лестнице с облезлыми железными перилами. Офис адвоката выглядел не менее запущенным – дешевая мебель,