воле одарил нас?
– Но ведь свадьбы не будет! – никак не сдавался Мансур, вырываясь из цепких рук стражников. – И я требую вернуть залог…
– Что?!! Залог? – султан начал хватать ртом воздух, схватившись за сердце.
– Ой-ёй, – разом скукожился аль-Васик, сообразив, что ляпнул некое непотребство. Шутка ли, сказать такое султану, да еще прямо в лицо.
– Так ты, страшная твоя морда, хочешь сказать, будто купил нашу дочь и наше благословение этой нищенской подачкой? Да мы тебя за такое!..
– О великий султан! – аль-Васик бухнулся на колени, воздевая руки. – Мне ничего не надо! Оставьте залог себе!
– Ты опять?!
– Нет-нет, я оговорился, о солнцеподобный. Это подарок, да, подарок! Я дарю вам эти два сундука.
– Вон!!! Пошел вон, плешивый осел! Выкиньте его из дворца, и чтоб глаза наши его больше не видели!
Стражники подхватили побелевшего от страха аль-Васика подмышки и потащили его к выходу.
– О султаны, как вы несправедливы!
– Что-о?!! Ты никак не угомонишься, проклятый старикашка?! – вскричал, размахивая кулаками султан. – Всыпьте этому старому пердуну двадцать палок!
Медленно остывая и приводя дыхание в порядок, султан вернулся на трон, взгромоздился на него и предался тяжелым раздумьям, подперев подбородок ладонью.
– Какая наглость! – тихо изрек он спустя некоторое время. – Это же надо – залог! Впрочем, мы неплохо обогатились на этом деле. Оказывается, женитьба – довольное прибыльное дело, но очень уж хлопотное и нервное…
Несчастному, измученному и всеми покинутому колдуну Абаназару удалось выбраться из ямы лишь спустя час безуспешных попыток применить магию. Сотворенная веревка с крюком обрывалась, крюк разгибался или соскальзывал вниз, потому как зацепиться ему было не за что, и при этом он все время почему-то норовил попасть незадачливому колдуну именно по голове. Магическая лесенка оказывалась невидимой, с прорехами или, хуже того, скользкой – Абаназар то и дело проваливался вниз, либо соскальзывал и падал, витиевато при этом ругаясь и потирая все новые и новые ушибы. Попытки воспарить над ямой тоже не принесли успеха – несчастного колдуна либо подбрасывало высоко вверх по вертикали, либо швыряло на обгорелые стены ямы, после чего Абаназару приходилось долго отлеживаться, проклиная тот день, когда он связался с этим жалким прислужником Ахмедом.
Впрочем, Абаназар и сам знал, что сильно кривит душой. Дело было вовсе не в Ахмеде, и даже не в его необычном друге, совершенно непохожим на араба. Дело было в кольце. Это оно расслабило разум колдуна, и он совершенно разленился, мало практикуясь в колдовском искусстве: заклинания забывались, магические пассы производились не так ловко, снадобья зачастую обладали не совсем нужными, а порой, и вовсе иными свойствами, а вещи, словно издеваясь над Абаназаром, переставали его слушаться или поступали наперекор воле черного мага.
Наконец, истощив запас отборных ругательств и плюнув на магию, Абаназар подошел к вопросу более практично. В