знал, что сейчас чувствует его воспитанница. Кому как не ему было знать это чувство. Гораздо приятнее наблюдать за результатом своей работы.
После Олимпиады, Вера продолжила тренироваться. Однажды в борцовский зал зашел знакомый тренера. Они поздоровались и собирались идти пить чай. В это время, Вера, отрабатывая прием, в мгновение узнала родного ей человека. От радости и неожиданной встречи, спортсменка даже подпрыгнула с возгласами: «Вот это да».
– Антон Владимирович, господи, Вы здесь! – закричала Вера.
– Здравствуй мое солнышко! Нашел время увидеться с тобой и поздравить с победой, – ответил хирург взаимностью.
– Тренер, перед Вами стоит человек, который спас мне жизнь. Можно сказать, мой второй отец, – с восхищением представила Вера своего знакомого тренеру.
– Да, вот только удочерить тебя так и не удалось. Прости меня, Верочка.
– Да разве Вы виноваты в том, что законы у нас такие?
Тренер попросил Веру заменить его на ковре, а сам ещё долго разговаривал с гостем в борцовском зале. Они многое смогли понять и найти ответ.
– Она выиграла Олимпиаду тем же приемом, что и я когда-то.
– Родные души всегда находятся в этом мире.
– Я сам не понимаю, как мне удается её чувствовать? Мое предположение всегда совпадает с её ощущением: какой прием ей лучше идет, когда надо закончить работу, над чем надо ещё поработать. Она умеет жить трудом, улыбаться опасности и побеждать свой страх. Откуда она взялась? Интересно, кто же её родители? Верочка мечтает, узнает о своей семье хоть что-то.
– Я только помню её маму. Звали её Инна. Красивая женщина, но чересчур амбициозная и высокомерная, – вспомнил доктор, – Иван, я перед Верой сильно виноват.
– Неужели святые люди тоже совершают ошибки? – предельно сильно удивился Иван.
– Да никакой я не святой. Я заставил мать Веры написать отказную на ребенка.
– Зачем, не понимаю тебя? Вы лишили девочку матери? – с недоумением спросил Иван.
– Да. Вот такой я подлец, – не стал оправдываться хирург.
– Что-то мне в это не верится, – возразит тренер.
– После обследования, выяснилось, что малышка могла погибнуть от передозировки снотворного. Снотворное в большом объеме новорожденному могут давать только в одном случае – когда желают его смерти. Мне стало страшно за ребенка, и я поставил такое условие матери Веры. Взамен пообещал женщине, что не буду обращаться в милицию.
– Двадцать лет назад у меня умерла дочь. Я до сих пор не могу смириться с этой потерей. Её могила – это единственное место, куда я долгие годы хожу изливать свою душу. Кстати, день рождение у Веры в тот же день, что и у моей дочери, – неожиданно вспомнил Иван, – иногда кажется, что сам Бог мне послал её.
– А как звали твою дочь? – поинтересовался хирург.
– Инна её никак не успела назвать. А для меня она навсегда останется доченькой. Господи, как иногда хочется верить