в городском арсенале свое снаряжение и оружие. Но сборы проходили за городом и более походили на народные гуляния с военным уклоном: военные игрища, стрельба из арбалета и легкой артиллерии, контактные игры, борьба и в конце пирушка. Он видел войну издалека, когда на их город нападали турецкие мародеры или валахи. Подготовка в лагере не шла в сравнение с городскими смотрами.
Мартин сражался алебардой, которая была порядком тяжелее боевой, бил по деревянному чучелу в тряпье в виде турка или просто по бревну. Рядом, за спиной, строй копейщиков отрабатывал уколы и упражнения с пикой. Граненым острием пик и алебард они дырявили и без того рваные, ржавые кольчуги поверх мехов с шерстью, а так же сражались на палках между собой, которые имитировали мечи или корды. Боролись в доспехах и без. Здесь сходились национальные виды рукопашной схватки – саксонский кулачный бой, куманская борьба и прочие виды.
Стрелки из арбалетов и аркебуз тоже тренировались. Стрельба у них ведется с уступов больших щитов-павез или с рук, а гул и дым от пороховых выстрелов пугали лошадей. То и дело кто-нибудь, несущий горячую похлебку, оступался, ошпарился и добротно ругался. После тренировочного дня, Мартин нес зашить расползавшуюся и пропотевшую одежду маркитанткам – ярким девицам и женщинам из обслуживающего персонала со своим земляком Конрадом.
– Я слышал, что эти девки за хорошую плату не только стирают, но «взбивают масло»? – Конрад паскудно улыбался.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что они приласкать не против за деньги, не все конечно, но мой знакомый объяснил к которым можно подойти.
– Ну, друг, Конрад, между ног у тебя больше, чем в голове, – Мартин тоже улыбнулся.
– Сегодня вечером я все-таки попробую. Вон у той, что стирает, вид блудницы. Я ж никогда не подходил близко к ним! Дома меня отец бы прибил, если узнал, что я о них вообще подумал, – Конрад говорил возбужденно и его глаза лихорадочно блестели.
Вечером в палатку, где жил их десяток, завалился Конрад. Мартин и парни боролись по очереди на руках, так как кости были в лагере запрещены, что не касалось ветеранов Куно и Бартоша – им было все равно.
– Как твоя блудница? Совместная «стирка» удалась? – Мартин обернулся к другу.
– Да, но не совсем… Я уже ее приболтал насчет дела и уже было приступил к делу, но тут в палатку залез Домагой – здоровенный серб из роты Якшича. Ну, мы немного повздорили, девушка глазки в пол, а потом и вовсе убежала, а серб начал душить меня, но я успел натянуть шоссы, пнул его по яйцам и сразу сюда, – запыхавшись, рассказал Конрад.
– О, кажись, он идет за тобой, и с ним пара друзей, – Волкан указал на приближавшихся ребят довольно агрессивного вида, – Он идет отомстить тебе за свои отбитые яйца.
– Ладно, пойдем, потолкуем с ними, – Мартин накинул дублет.
Ввосьмером