выгоняли коров со двора деда Михаила, то все домочадцы вопили в голос, потому что жалко было. А вопить в русской деревне хорошо умеют: один начнет, остальные подхватят – не остановишь!
Но, как говорила Матенька, молодежь недолго горевала, так как быстро поняли все свои преимущества от Советской власти. Теперь по приходу домой, где уже не было скотины, им не приходилось много работать, как раньше, стало больше свободного времени. Жить стало легче, но беднее. Ведь теперь не было дома ни своего молока, ни мяса.
Да, еще были в семье строгие правила поведения для детей и взрослых.
Была Капитолина многодетной матерью, родила она восемь детей, но в живых осталось только пятеро, три дочери и два сына, Это все потому, что бабушка была 1890 года рождения, а в те годы еще не было антибиотиков, и дети часто умирали в младенчестве от болезней. Но зато, кто остался в живых, были сильные и здоровые. Очень крепкие ребята оставались для жизни!
Может поэтому это поколение, здоровых и сильных, как мужчин так и женщин, и выиграло эту войну. Это они поднимали такие тяжести, которые другим поколениям просто не поднять, это они мерзли в окопах и не болели ни гриппом, ни пневмонией, это они работали сутками, падали от усталости и поднимались снова и снова, это все они… вынесли страшную войну на своих плечах и одержали победу.
Дед Михаил
Но это все будет потом. А пока вернувшись с полевых работ, надо было Матеньки успеть постирать единственные блузку и юбку, высушить ее и выгладить, чтобы успеть на вечерки. А какой форсуньей она была! Любила наряжаться, и в неглаженом из дома никогда не выходила, до глубокой старости. На пятачке за околицей собиралась молодежь со всего села. Матеньке очень хотелось подольше погулять с Ваней и прийти домой попозже. Но тятя ей не разрешал поздно задерживаться, и на сеновале спать одной тоже не разрешали.
И вот она еще с вечера уговаривала сестру Катеньку, чтобы та ночевала с ней вместе на сеновале.
– Катенька, пожалуйста, пойдем вместе спать на сеновал! А то меня одну тятя не отпустит.
– Что толку с тобой там ночевать, буду я там одна всю ночь! Ты же, как всегда, под утро вернешься?! -ворчала сестра, но соглашалась на уговоры.
Если вдвоем, то тятя Михаил мог им разрешить, а тогда Матеньки можно было после гуляний поздно вернуться. Они своего отца тятей звали. Быстрая, она должна была все успеть и дела домашние, и повечерять с семьей, и бегом на вечерки за околицу.
Повечерять – это значило поужинать всей семьей. Правила были строгими: все сидели за столом, на котором стояло большое глубокое блюдо с похлебкой, у всех были свои деревянные ложки. Родители и дети, каждый должен был по очереди, по кругу, зачерпывать похлебку своей ложкой. И если кто-то не в свою очередь зачерпывал ложкой, то отец, сидевший во главе стола, своей большой деревянной ложкой так стукнет по лбу нарушителю порядка, что у того «звезды из глаз» посыпятся. А это значит – очень больно! И потому