его вывел напоминающий сигнал мобильника, установленный загодя.
«Батюшки! Уже почти двенадцать. Сколько же я грезил-то?» – Гутко рванул к гардеробу. – «Пора!».
6.
До трех ночи я не мог отключиться. В голову лезли навязчивые мысли о предстоящем, терзали воспаленное сознание. Наконец забылся беспокойным сном, переполненным жуткими кошмарами.
Очнулся в 6.13. и понял – больше не засну.
Голова чугунная, как после хорошей попойки, в теле тяжесть, глаза слезятся. Измученный мозг требует отдыха, но разве до того сейчас? Не могу думать ни о чем, кроме предстоящей встречи.
Завтрак? Нет, кусок не лезет в горло.
На улицу сегодня не пойду. Если и оставлять собственное тело в отключке, то только дома, так надежнее.
Я весь в напряжении, в нетерпеливом ожидании контакта. Это может произойти когда угодно: через мгновение, или поздно ночью. Сегодня время – мой враг.
Около часа бесцельно слоняюсь тенью по комнате, каждые полминуты бросая взгляд на настенные часы. Секундная стрелка еле ползет, словно улитка по стеклу.
Ожидание… Что может быть томительнее?
Пусть плохо, пусть тяжело, но душу греет сладкое предчувствие: все это в последний раз, ведь Глор довольно прозрачно намекнул вчера на это. Еще один рывок, а потом… Нет, не смею мечтать о свободе, избавлении… боюсь сглазить.
Так не пойдет, надо отвлечься.
Падаю на старенький диван, с трудом нахожу пульт, утонувший в щели у подлокотника, и включаю детский канал. Добрые советские мультики – что может быть целительнее для человека, окруженного жестокостью, болью, бесконечной чередой смертей?
Помогает. Время незаметно ускоряет ход. Уже через четверть часа, как на лице непроизвольная улыбка, сознание расслабляется, тело становится легче, хотя ожидание встречи с Кланером не уходит, засело в мозгу колючей занозой.
Веки тяжелеют, смыкаются…
Светлая дрема без кошмаров…
Снова серебряный звон в голове. Впервые его появление радует. Я вскидываюсь, бросаю взгляд на циферблат… Однако… 14.06. Проспал больше двух часов.
Выключаю телевизор, удобно располагаюсь на диване и… погружаюсь в сознание врага рода человеческого.
7.
Боже, что за чудовище! Мое бестелесное «я» впервые оказывается внутри такого исчадия. Меня корчит в омерзительной смеси его аномального естества, я словно погружаюсь в смесь вязкой кипящей смолы и едкой кислоты. Душа инстинктивно стремиться удрать, скрыться, покинуть мозг этого нелюдя.
Бежать!
«Нет! Если я сделаю так, Каратель не сможет увидеть его, найти».
На этот раз мучения недолги: через секунду Глор материализуется рядом.
Не в силах более терпеть, я с облегчением покидаю тело упыря, понимая вдруг, что впервые совершил подобное. Да, сегодня все по-другому, очевидно, изверг не видит нас, полностью поглощеный своей игрой с малолетней