резко пахучей золотистой жидкостью из стоящей на столе стеклянной бутыли. Когда он коснулся полученным компрессом раны, Кристина снова вскрикнула – было ещё больнее, чем раньше.
– Простите, я не предупредил, что будет больно, – улыбнулся лорд Генрих, и девушка почему-то тоже улыбнулась. Он убрал компресс и принялся за перевязку. – Кто это вас так?
– Не знаю, – пожала плечами Кристина. – Кто-то из людей Карпера. Я думаю, это вышло у него случайно: Джонат явно приказывал взять меня живой…
– Это странно, – заметил лорд Генрих, наклонив голову. – Простите, конечно, за такие слова, но после вашей смерти Эори остался бы без хозяина, и он смог бы занять его на правах… точнее, бесправии завоевателя. Но, наверное, и в сердце такого подлеца, как Карпер, может стучаться милосердие.
Кристина лишь вздохнула. Ей казалось, что Джонат считает её трусливой глупой девчонкой, которая, испугавшись его, спрячется в монастыре и сделает всё, чтобы обезопасить свою жалкую жизнь. Но Карпер ошибся.
И насчёт милосердия она очень сомневалась. Он просто хочет убить её лично, отомстить за Анабеллу – вот и всё. Какая ему выгода оставлять её в живых?
– Вы сказали, что я не изменилась, – тихо произнесла она. – Но, насколько я помню, последний раз мы виделись, когда мне было пятнадцать. Неужели с тех пор…
– О, вы помните ту нашу краткую встречу? – улыбнулся лорд Генрих. – Нет, конечно, вы изменились с тех пор, просто уже несколько…
– Постарела?
– Повзрослели, – отозвался он каким-то странно отрешённым тоном. – Но вы, видимо, не помните… Я был на вашей свадьбе с бароном Даррендорфом. Правда, не имел чести тогда пообщаться с вами: вы мне показались слишком испуганной и растерянной для того, чтобы принимать поздравления.
– Да, это правда, я боялась, – отозвалась Кристина, наблюдая, как белоснежный бинт аккуратно ложится на её руку.
– Вашего мужа?
– Нет, – смущённо покачала головой она. Если она расскажет о том, как боялась, что её заклинание по отвороту не сработает и ей придётся делить ложе с престарелым бароном Маттиасом Даррендорфом, то лорд Штейнберг, возможно, разочаруется в ней.
Но он не стал её расспрашивать.
Кристине стало неловко, что она не заметила тогда среди присутствующих на свадьбе лорда Генриха, но, на самом деле, она не видела в тот момент никого, кроме своего мужа и каменного пола в церкви, где происходило бракосочетание.
Воспоминания о свадьбе только усугубляли её тревогу, и она попыталась отвлечь себя созерцанием того, как он бинтует её рану. Вскоре с этим было покончено, и Кристина искренне поблагодарила лорда Штейнберга. Она встала, чувствуя, что перед глазами слегка всё плывёт от усталости, и набросила плащ.
– Я пошлю к вам утром нашего лекаря, – сказал лорд Генрих, кидая кинжал в ножны. – Надеюсь, руку вы не потеряете. По крайней мене, я сделал всё, что было в моих силах.
– Д-да,