если Надя ушла от реальности старым, проверенным способом…
– Ох, придется старику отдуваться! – прервал ее мысли голос Леонида Сергеевича. Он уже стоял перед ней в легком поклоне, галантно протягивая руку. – Но я не против! Пойдем танцевать, Оленька!
«Некому кашу сварить…» – не оставляла ее навязчивая мысль, пока она выходила с Леонидом Сергеевичем в центр зала. Заиграла «Серенада Солнечной долины».
– Оленька, ты счастлива? – тихо спросил ее на ухо Барышев-старший.
Вопрос почему-то обжег, как ушат ледяной воды. По сравнению с Надькой, наверное, да, счастлива. А если сравнивать с собой прежней… до Оксаны…
– Да, наверное… – с невольным сомнением кивнула она, потому что врать не умела, а врать Леониду Сергеевичу – тем более. – У нас все хорошо. Дом новый купили, теперь обживаться нужно, столько мороки…
– Нет, я о другом, – Леонид Сергеевич был совсем не тем человеком, у которого понятие «счастья» могло ассоциироваться с «новым домом». Да и спрашивал он, судя по грустным глазам, по слегка дрожащей руке – не формально, а искренне тревожась за Ольгу после той истории… когда, казалось, уже ничего нельзя склеить. – Счастлива, Оленька, это когда живешь взахлеб, когда дня на все не хватает, а сил и желаний хоть отбавляй…
– Я знаю, что это такое, папа, – с горечью перебила его Ольга и, поняв, что притворяться бессмысленно, сказала, глядя ему в глаза: – Только сейчас все не так. Хотя… может быть, я просто перестала это чувствовать?
– А может, ты не простила Сергея?
Музыка затихла, пары, танцующие рядом, неторопливо пошли к столу, а Барышев-старший все стоял напротив Ольги, пристальным взглядом требуя, умоляя ответить честно.
– Я не знаю… – смутилась она, и это был единственный честный ответ. – Пап, мы обязательно поговорим об этом… Потом… А сейчас… – Словно спасая ее, из динамиков полился вальс Штрауса. – Пожалуйста, давай просто танцевать! Ты такой замечательный кавалер, папа. – Она улыбнулась, вернула руку Леонида Сергеевича себе на талию и сама закружила его в вихре вальса.
Сергей любовался отцом и Ольгой, когда к нему подошел Градов и молча наполнил пустые рюмки коньяком.
– Ну, что ж, – хмыкнул Юрка, поднимая рюмку, – девушек всех разобрали, так давай выпьем!
– Давай!
Они звонко чокнулись, синхронно опрокинули коньяк, одинаково крякнули, потянулись за одним ломтиком лимона и, когда их руки столкнулись, громко расхохотались.
– Маринку видел? – поинтересовался Сергей.
По тому, как Градов пожал плечами и отвел глаза, Сергей понял, что тему выбрал неправильную, колючую, неудобную, и быстро поправился:
– Как тебе шкура-то чиновничья? Не жмет?
Юрка сразу оживился, заблестел черными цыганскими глазами, разлил по рюмкам коньяк.
– Жмет, зараза! Неудобная шкура, не по размеру… Сначала казалось – ну, все, раз я теперь в администрации, властью, так сказать, облечен, наведу в городе порядок! – Юрка в сердцах хлопнул