было бы взглянуть на этот документ, – заметил Герасимов.
– Мне удалось раздобыть копию, – ответила Ворона. Она взглянула на Герасимова и покраснела: – Только…
– Пардон мадмуазель, – Герасимов встал и отошёл к окну. Он стал смотреть на улицу, искоса поглядывая на Ворону.
Та расстегнула кофточку, из корсета достала сложенный вчетверо лист бумаги. Герасимов подглядывал за Вороной не потому, что интересовался её нижним бельём. Было несколько случаев, когда на конспиративных квартирах, агенты стреляли в жандармских офицеров.
– Можете повернуться, – сказала Ворона, застегнув кофточку.
Герасимов сел за стол, взял бумагу Серповой. Он стал читать и его брови поползли вверх.
– Однако! – сказал он.
«Финансовый манифест» Троцкого – это обращение Совета народных депутатов Петербурга к населению Российской империи. В нём был призыв отказаться от уплаты податей и налогов, забирать вклады в банках и требовать проводить все денежные операции золотом.
– Завтра манифест будет опубликован во всех Петербургских газетах, – добавила Серпова.
– А если владельцы газет не захотят печатать это? – спросил Герасимов.
– Они ничего не смогут сделать, во всех типографиях есть рабочие комитеты, они выполнят указания Совета, – ответила Ворона, – на заседании Совета, Троцкий сказал, что в России возникнет паника, люди бросятся в банки забирать вклады.
– За эту информацию Юлия Осиповна вам положено отдельное вознаграждение в размере двухсот рублей. Через два дня здесь же, я вручу вам ваши деньги, – сказал Герасимов, убирая текст «Финансового манифеста» Троцкого во внутренний карман пиджака. Видя, как порозовело лицо Вороны, он понял, что угадал с суммой.
– Мне бы хотелось также знать насчёт оружия, – продолжил жандармский полковник.
– Этим занимается боевая техническая группа под руководством Германа, – ответила Ворона.
– Герман, Герман, – задумчиво сказал Герасимов, – нужно будет посмотреть, что у нас есть по этому Герману.
– Не трудитесь, – усмехнулась Ворона – Серпова, – под этим прозвищем скрывается музыкант Николай Буренин. Говорят, он аккомпанировал самому Шаляпину. У его покойного отца, купца Евгения Ивановича Буренина, имение в Кириясало34. Всё оружие в подвале дома Бурениных, в этой деревне.
– Благодарю вас Юлия Осиповна, – кивнул жандарм. Он усмехнулся: – Ну, вот вознаграждение возросло до четырёхсот рублей.
От конспиративной квартиры до Мойки в отделение Герасимов шёл пешком. Он шёл и думал о Вороне,
«Почему Господь так не справедлив к некоторым женщинам?! Отчего он не делает всех женщин одинаково прекрасными?! – вопрошал Герасимов. Впрочем, тут он оборвал себя и подумал: – Тогда, ты лишился бы такого полезного агента. Хотя мне искренне хочется, что бы Юлия Серпова обрела своё семейное счастье и не лезла бы