фотоаппарат и приказывал ей позировать. «Двигайся так, – говорил он. – Повернись сюда». Когда поза ему нравилась, он делал снимок. Мог остановиться прямо посреди изнасилования и снова начать фотографировать. Эмбер понятия не имела, сколько фотографий он сделал. Иногда он мог фотографировать двадцать минут подряд. Сказал, что эти фотографии нужны, чтобы убедить полицию в добровольности их связи. И что он выложит их на порносайте в Интернете, где их увидят все – ее родители, друзья, ее парень.
Эмбер решила: чтобы выжить, нужно вести себя как можно более естественно. Каждый раз, как он останавливался на отдых, она задавала ему вопросы. Иногда он ничего не отвечал. Но иногда мог говорить минут двадцать. Он подробно рассказал, как выслеживал ее. Казалось, что это его почти расслабляет.
По его словам, он наблюдал за ней через окна дома с августа. Он знал ее полное имя. Знал дату рождения, номер паспорта, номер водительских прав. Знал, что она изучает и где. Он знал, что по ночам, перед тем как лечь спать, она разговаривает со своим отражением в зеркале ванной.
И все это, как сказала Эмбер детективу, было правдой. Мужчина не врал.
Эмбер задавала наводящие вопросы о его прошлом. Он сказал, что знает три иностранных языка: латинский, испанский и русский. Что много путешествовал, был в Корее, в Таиланде и на Филиппинах. Что учился в колледже, и деньги ему не нужны. Сказал, что служил в армии и знает многих полицейских.
Как он признался Эмбер, мир, в котором он жил, был «сложным». Люди в нем были либо «волками», либо «браво». «Браво» никогда не обижали женщин и детей. Но «волки» могли делать, что хотят.
Он сам был «волком».
Лица его Эмбер не увидела. Но в разговоре с Галбрейт попыталась вспомнить как можно больше подробностей. У него были короткие светлые волосы, карие глаза. Ростом он был примерно метр восемьдесят, весом восемьдесят килограммов. На его серых тренировочных штанах были дырки на коленках. На черных кроссовках – логотип «Adidas». Пах у него был выбрит. По телосложению немного коренастый.
По словам Эмбер, одна деталь сразу бросалась в глаза – коричневое родимое пятно на икре.
Когда он закончил, был почти уже полдень. Он вытер лицо Эмбер влажными салфетками и приказал ей пойти в ванную и почистить зубы, а потом встать под душ. Он наблюдал, как она намыливается, и говорил, какие части тела тереть. Когда она закончила мыться, приказал ей оставаться в душе еще десять минут.
Перед уходом сказал, что вошел в ее квартиру через раздвижную стеклянную дверь сзади. Посоветовал ей для верности вставить деревянный колышек в направляющую двери.
– Так гораздо безопасней, – сказал он. – Так внутрь не смогут проникнуть люди вроде него.
Потом он закрыл дверь и ушел.
Выйдя из душа, Эмбер увидела, что насильник обыскал комнату и забрал простыни и ее голубое шелковое белье. Ее розово-зеленое одеяло он оставил скомканным на полу возле кровати.
Эмбер нашла телефон и позвонила своему парню. Сказала, что ее изнасиловали. Он настоятельно советовал