образом, не успели мы пережить одно горе, как нагрянуло второе. Но беда, как говорят, обязательно приходит и в третий раз.
В тот же год умерла жена Михаила – местная красавица Линька, так ее почему-то звали все. Умерла при родах в Рязани, где учился Михаил. Осталась девочка, которая умерла через полгода.
Зимой 1933 года ушел из дома Василий с женой в соседнюю хату, которую он получил в наследство от умершей одинокой старухи Жарчихи. Эта хатка была записана на Василия еще при жизни старухи с условием, что брат ее «припокоит», будет за ней ухаживать до ее смерти.
Теперь нас осталось четверо: мать 54 лет, я 14 лет и двое меньших. Я учусь в седьмом классе. Хлеба до мая. А тут еще весной подавилась корова, которую вынуждены были прирезать. Так как корова была очень худая, то от нее не было ни мяса, ни денег.
Шел памятный 1933 голодный год. Голодный он был не только для нас, но и для всех, но для нас особенно.
Меня приняли в комсомол. В этом же году вышло постановление об упразднении на селе всех школ второй ступени. Вместо них создавались школы колхозной молодежи (ШКМ) – семилетки.
С большим трудом (в смысле трудностей жизни) я окончил семь классов ШКМ. В доме ни куска хлеба, не говоря уже о мясе, ни одной картофелины, ни грамма крупы.
Сразу же пошел работать в колхоз, где работающим давали по пайке (300–400 грамм) хлеба, один раз в день варили картофельный суп или пшенную похлебку. Мать тоже работала. Но когда мы приходили домой, есть было нечего. Мать обрезала на огороде свекольные листья и варила их. Это было на ужин и на завтрак. И так все лето. Как же ненавистна была эта свекольная жижа. До сих пор ее вспоминаю с содроганием. Одна мысль тогда сверлила мозг: как бы чем-нибудь наполнить желудок, утолить голод. Однако, не смотря ни на что, выжили.
Заканчивается август. Надо думать о том где учиться. Прочитал объявление, что в Ряжске (в 60 км от Сарай) объявлен набор в педагогический техникум.
Взял документы, поехал. Экзамены сдал, в техникум поступил.
Две недели занятий и две недели утром, в обед и вечером давали в столовой только капусту и по куску хлеба. Как жить, как учиться? Решаю уехать. Документы не дали, уехал без них, мне их выслали позже.
Снова работаю в колхозе. С продовольствием стало лучше, появился хлеб нового урожая. На огороде выращены овощи.
Когда полевые работы были закончены, мне предложили быть заведующим красным уголком колхоза. Обязанности не сложные: следить за зданием; топить; открывать его вечером; раскладывать имеющиеся брошюры, которые никто никогда не читал; закрывать помещение.
Каждый вечер со всех концов села в красный уголок сходилась сельская молодежь. Парни большей частью под хмельком. У всех по карману семечек. В красном уголке своя гармонь, а гармонистов в селе немало. Так с 7–8 часов вечера и до 12 часов ночи пляска, танцы, хороводы, лузгание семечек.
Когда все покорно расходились, на полу оставался слой шелухи, хоть лопатой греби.
На другой день надо было мести пол, иногда мыть (эту работу выполняла женщина), а вечером все