щепку, надежда на возвращение таяла с каждой минутой, проведенной в пространстве «Великого Ничто» – так в просторечье именовали аномалию суеверные навигаторы.
На обзорных экранах по-прежнему царил чернильный мрак, уровень зарядки накопителей гипердрайва показывал всего пять процентов от необходимой мощности, – он не мог прервать рокового скольжения, примитивный масс-детектор древнего «Фантома» не был оснащен счетчиком энергоуровней, и оставалось лишь догадываться, чему на самом деле равняется одна минута, проведенная тут.
Горизонталь, в поток которой попал истребитель, оборвалась внезапно, спустя несколько часов томительного, изматывающего ожидания.
Иван увидел, как линия на масс-детекторе расходится тремя нитями гравитационных взаимосвязей неизвестной ему звездной системы, «Фантом», по-прежнему двигаясь в энергетическом потоке аномалии, спонтанно перешел на один из коротких финишных отрезков, и вдруг бледная вспышка обратного перехода осветила темные экраны обзора.
Гиперсфера зло пошутила над пилотом, поставив жирную точку в его рискованном плане бегства с Ганио, – аэрокосмический истребитель с десятипроцентным запасом планетарного топлива отторгло в трехмерный космос в границах стратосферы неизвестной Таманцеву планеты.
Он падал.
Объятый пламенем «Фантом» едва слушался рулей. Угол входа в атмосферу планеты оказался слишком велик, чтобы Иван успел совершить эффективный маневр торможения на остатках планетарного топлива и перевести машину в режим аварийного планирования.
Астронавигационные рули выламывало из-под пальцев, отключенные автопилоты ничем не могли помочь человеку, даже если бы он сейчас задействовал все кибернетические компоненты системы, участь истребителя все равно была предрешена – двигатели планетарной тяги смолкли тридцать секунд назад, горючего не осталось, реактор показывал лишь пятьдесят процентов мощности, и рассчитывать на плазменную тягу не приходилось.
Ивану не удалось стабилизировать машину в горизонтальном полете, он сжег остатки топлива в тщетной попытке погасить скорость, и теперь у него оставался только один выход – катапультироваться.
«Фантом» ярким болидом пронзал плотные слои атмосферы, внизу простирался сплошной облачный покров, броня корпуса пока держалась, но внешние датчики сгорали один за другим.
Бороться до конца, никогда не сдаваясь, – так учила его жизнь, но сейчас глухая тоска сжала сердце. Он ощутил безысходность. Что толку в катапультировании над мертвым, непригодным для жизни миром? На что он надеялся, до последнего оставаясь в рубке, рискуя промедлить до того момента, когда начнут размягчаться бронеплиты корпуса и система катапультирования попросту не сможет сбросить бронепокрытие?
Облака расступились внезапно. «Фантом» к этому моменту снизился до пяти километров, экраны внешнего обзора гасли, и все же он увидел внизу, среди темноты (падение машины происходило над ночной стороной планеты), яркую россыпь расположенных концентрическими