Голова Осириса Аркадия увенчана Белой Короной с перьями, в руках – скипетр, крюк и кнут, символы верховной власти. Его троном является надгробие с изображениями закрытых на засов дверей и карниза в виде уреев. Справа от него стоит Нефтида, слева – Исида. Перед ним на цветке лотоса выстроились четыре сына Гора: Местха, Хапи, Туамутеф, Кебсеннуф. Трон Осириса покоится на воде. В тронный зал заглядывает умерший, в котором можно без труда узнать Леонида.
– Сюжет из древнеегипетской мифологии? – спросила Нора. – Хм…
– В сто двадцать пятой главе Книги Мертвых бог Тот вопрошает умершего: «Кто есть тот, чей кров – огонь, стены – живые уреи и пол его дома – бегущая вода? Кто он, спрашиваю я?» Умерший отвечает: «Это Осирис», и бог говорит: «Тогда входи, ибо воистину ты будешь представлен ему».
– И Леонид вошел.
– Да, – подтвердила Лера, – Леонид вошел. Себя Герман тоже рисовал в короне Осириса. Только он был Осирисом расчлененным, а Аркадий – Осирис победоносный. Бог, победивший смерть и ставший в результате этого акта владыкой Царства мертвых, осуществляющим Последний суд.
– Со скипетром все ясно. Но почему кнут? – спросила Нора после некоторых раздумий. – Это ведь орудие наказания, разве нет?
– Символ власти. Орудие, при помощи которого ты осуществляешь свою власть над другим существом.
Понемногу Нора начинала понимать, что связывает ее сестру с эльфом, носящим имя местного святого. На днях Лера упомянула, что занимается переводами академических текстов. Поиск. Все они ищут одно и то же. И Аркадий, и Лера, и Герман, и Леонид…
Мысль о Леониде пробудила воспоминание о небольшом комическом эпизоде около гаражей, приключившемся сразу по возвращении из поселка.
Герман поставил мотоцикл в бокс и спросил как раз покончившего с мытьем фургона механика: «Какие новости?»
Толик ухмыльнулся.
«Твой парень вышел сегодня на пять минут на солнышко. На беду мимо проходила старушка Фаина».
«Ну и что?»
«Ну, и он шлепнул ее по заднице».
«А она что?»
«Она чуть в обморок не упала».
«А он?»
«Что „он“? – Толик вытер руки и как ни в чем не бывало извлек из Германова кармана пачку сигарет. – Прошелся насчет ее филейной части, типа комплимент, и ушел к себе. – Выудил одну сигарету, остальное засунул обратно в карман. – Сам-то я не слышал, девчонки болтали».
Тогда Нора не отреагировала на эту историю, а сейчас расхохоталась во все горло. Бедная Фаина! Вот так поворот судьбы! Она травит беззащитных одиночек, чувствуя себя при этом ужасно крутой, а ее оценивающе похлопывают по заду, как товар на невольничьем рынке. Умора.
5
Ночь светла и тиха, точно в фантастическом фильме перед появлением чудовищ. Полная луна висит серебряным блюдом над Соловецким кремлем, над полуразрушенной монастырской гостиницей, в которой сейчас всего два гостя – мужчина и женщина, случайно повстречавшиеся на этом острове в сердце Беломорья. Крыши нет, и, лежа рядом поверх расстеленного