в барах с друзьями. Он не пил каждый день с друзьями в подворотнях. Он был спортсменом! Поэтому пил запоями, вахтовым методом. Три месяца жесточайших тренировок в тренажерных залах, поднятие колоссальнейших весов. Каждодневное употребление неимоверное количества химических препаратов для роста мышечной массы сменяется месяцем каждодневного пьянства. Это пьянство не для того, чтобы расслабиться. Не для того, чтобы потом пьяным сетовать на жизнь и на судьбу. А потому что нравится. Нравится пить каждый день. Нравится просыпаться в пять утра, идти в ночник. К восьми утра пьяным еле приходить домой. В 9 утра ложиться спать, просыпаться в пять вечера, пить где-нибудь и с кем-нибудь. К десяти вечера возвращаться домой, спать, может даже и есть что-нибудь, потом в пять утра вставать, чтобы отправиться в ночник. И так каждый день. Нет никаких вопросов, вроде: а тем ли я занимаюсь в жизни? Что же будет дальше? Бытие определяет сознание или сознание бытие? Все просто. Главное, чтобы в пять утра продали белорусский вискарик.
В это апрельское воскресение Женя проснулся не как обычно, в пять утра, а ближе к полудню. И почему-то вискарика ему не хотелось. Не то чтобы ему совсем не хотелось алкоголя, просто что-то было не так. Голова не болела, а сухость во рту была не такая жестокая, как обычно. Женя принял вертикальное положение, все еще не понимая, что не так. Без особых усилий он собрал постель в шкаф, принялся рассматривать себя в зеркало. Все вроде как обычно. Голова обрита почти под ноль. Масса, конечно, немного упала, из-за алкоголя. Но, тем не менее, при росте в 176 сантиметров, он весил благородных 113 килограммов. Что-то не то. Может, оттого, что так поздно проснулся. А еще Женя понял, что чертовски хочет есть. Зайдя на кухню, он очень удивил маму просьбой о полной тарелке горячего борща.
– Неужели все? – Наливая борщ, спрашивала мать Евгения. – Все? Отпускает? Пить больше не будешь?
– Ну, блин! Мама! – Забубнел Женя своим низким голосом, похожим на недовольное урчание медведя. – Я не пью!
– Да я вижу! – Мать яростно нарезала хлеб для сына. – Вторую неделю не просыхаешь! Я уже устала пивные бутылки выносить и виски этот непонятный!
– Ну, мам! – Возмущался Женя, поднося ложку ко рту.
– Что мам!? Что мам!? Хорошо, что отец в деревне, а то он бы тебе устроил!
– Ну, мам! Дай поесть нормально!
– Все. Ешь!
Женя сербал борщ, глядя в телевизор, который неустанно показывал «Пока все дома». Он чувствовал пустоту внутри себя, как моральную, так и физическую. Он буквально ощущал, как борщ заполняет вакуум желудка.
Приговорив тарелку борща, Женя накинул свою любимую ветровку, в которой всегда лежит травматический пистолет и пачка сигарет с зажигалкой. Женя собрался и отправился в путь к магазину.
Второй литр пива шел уже гораздо лучше первого! Женя чувствовал, как организм заработал. Он чувствовал, что неуверенное апрельское солнце на самом деле