еплее станут. Тяжело вздохнув, он почесал свою седую бороду.
Мальчик снова на ветку посмотрел, где ворона сидела, но ничего не увидел. Птица улетела, в его сердце неприятное чувство тревоги оставив. Чтобы хоть как-то себя успокоить, он своего пса гладить начал, дремавшего у самых его ног.
Уже почти стемнело, но свет, исходивший от замка, далеко за его пределами увидеть можно было.
– Уже жгут костры. Как всегда, начинают праздновать заранее.
– Дедушка, а в этом году мы пойдем на праздник? – с нескрываемым восторгом в голосе спросил его мальчик.
– Как и всегда, Рино.
– А на площадь? Посмотрим церемонию?
Его глаза еще сильнее в предвкушении этого грандиозного события загорелись.
– Такое нельзя пропустить, – ответил ему старик. – Это ведь очень редко случается. Лучше бы, конечно, как можно реже. Второй раз это на моем веку. Помню, в ту ночь на площади закололи самого большого кабана. В ту самую ночь я пообещал твоей бабушке, что мы…
– Дедушка, клюет!
Старик от неожиданности аж удочку вверх дернул. Вовремя спохватившись, он аккуратно возможный улов подтягивать стал. Оба с нетерпением ждали, что же на конце окажется. Прорезая водную гладь, показалась девственно чистая леска.
– Ах, чтоб его, – проворчал он. – Твоя мать так нас и домой не пустит. Весь вечер сидим, а улов ‒ всего пара мелких рыбешек.
Плюнув в сторону ведра, он еще раз леску в воду забросил, надеясь, что ему все-таки когда-нибудь повезет.
Река Бурная, как ее в народе прозвали, в горах начало брала, откуда стремительно в сторону замка бежала. Казалось бы, место это для рыбалки никудышное. Благо, от реки ответвление отходило, течение которого постепенно все спокойнее становилось. Прокладывая себе дорогу сквозь густой лес, оно местами заводи образовывало, куда так рыбаки приходить любили. По вечерам, а особенно по утрам, здесь можно было хорошо рыбешкой абсолютно разных сортов поживиться: мелкой камбалой, кефалью, лососем, если ты уже знаешь все тонкости рыболовства, и столь любимой Рино – форелью.
– Дедушка, – снова позвал его внук, – а что ждать в эту ночь?
– В эту-то? Таких же чудес, как и в следующую за ней. Ведь это то самое время, когда свет должен победить тьму. Но надо быть очень осторожным. Много дурного в нашем мире. Много неизвестного. Правда, ни сегодня, ни завтра в стенах замка уж точно ничего бояться не стоит: столица под надежной защитой.
– А завтра?
– А завтра будет самая длинная ночь в году, Рино, которая скрывает в себе множество удивительных тайн. Это – ночь чудес. Завтра в это же время будет светло как днем. Великий костер, в самом центре площади, отпугнет все, что прячется при свете дня. Самое время, чтобы забыть старые обиды, дарить подарки и загадывать желания. Ты уже загадал желание? И запомни, чтобы оно сбылось, надо обратиться прямо к своему сердцу.
Рино опустил глаза. Нужно загадать желание. А что он мог бы пожелать? Что он действительно хотел? А хотел он, чтобы отец его вместе с ними был, чтобы они всей семьей за стол в их небольшой гостиной уселись, чтобы все всегда рядом были. Но этому уже никогда не суждено было сбыться.
Так чего же он на самом деле хотел?
Где-то в лесу что-то в кустах зашуршало, его от мыслей оторвав.
– Хочу, чтобы мы все были вместе: ты, мама и я – всегда, – твердо сказал он.
– Это желание от чистого сердца, Рино.
– Это означает, что оно сбудется?
– Все может быть, – печально посмотрев на него, ответил старик. – Все может быть.
Снова снег пошел, и всего через пару минут им спящего рядом с ними пса засыпало. Откуда не возьмись косяк уток появился и плавно на воду опустился, расположившись по правую сторону от места, где старик удочку закинул.
Эти создания в низовьях реки довольно-таки частые гости. Полюбив климат и здешнюю природу, они давно зимовать на юг не летали. Этому поспособствовали и теплые зимы, которые уже много лет стояли, тем самым жителей королевства радуя. А стоячая вода и камыш, росшие ниже по реке, отлично для их гнездовья подходили.
Достав из кармана кусок хлеба, Хэйвуд пару ломтей оторвал и в их сторону бросил. Прошло всего мгновение, и две птицы – обе с ярко-зелеными головами – жадно на лакомство набросились. Видимо, их уже не раз рыбаки подкармливали, приходившие сюда многие годы подряд.
Утки все ближе и ближе к старику и ребенку подплывать стали. Хэйвуд еще хлеба отломил и вновь в их сторону бросил. Услышав громкий всплеск, собака морду на звук повернула и безучастно на них посмотрела.
«Так и рыбу всю спугнуть могут», – подумал мальчик.
Он подобрал небольшой камень, валявшийся у него в ногах, и в сторону уток бросил, не задумываясь о том, что сам будущий улов спугнуть мог. Только вот некого пугать было. Снова всплеск раздался, и вся стая в воздух взмыла, в ночной мгле скрыться пытаясь.
– Дедушка Хэйвуд, ты обещал мне вчера рассказать про ночь, когда ты последний раз ходил на церемонию.
– Да,