к ней.
Она сидит, вжавшись в угол. Мне даже на секунду кажется, что ещё немного, и она и вовсе сольётся с этой стеной, такой же белой, как и её собственная кожа.
– Мама? – Зову я, не спеша подходить к ней ближе. Боясь напугать её.
– Ты не понимаешь, Вайлет… не понимаешь. Ты ещё такой ребёнок. – Я не понимаю, к чему она всё это говорит. Может, бредит? Но этого не должно быть, я ведь успела отобрать шприц.
Сажусь на пол у двери, оставляя свои предположения и мысли при себе. Слежу за мамой, она ведёт себя крайне спокойно. Слышу, как открывается входная дверь и ликую в душе, понимая, что вернулся папа.
Тяжёлым шагом он поднимается по лестнице. Я встаю с пола, когда папа вбегает в комнату и, заметив маму, сбавляет шаг, медленно подходя к ней.
– Рина? – Зовёт он маму.
– Не зови меня так. Я запретила тебе звать меня по имени.– Шепчет она, накрывая глаза худыми руками.
– Прекращай уже свои детские забавы Рина! Это не игра!
– Я понимаю это Сэм! Неужели ты считаешь, что я ничего не понимаю?! Вы оба, – она смотрит сначала на меня, а потом переводит взгляд на папу, – Считаете, меня полоумной и сторонитесь меня! Я вижу, как вы на меня смотрите! – Мама снова начинает плакать. Папа обнимает её, несмотря на то, что поначалу она противится.
– Я понял Рина. Прости. Я виноват. Я не должен был говорить о Кристин…
Я выхожу в коридор, прикрыв дверь в комнату родителей. Понимаю, что сейчас я там лишняя. Возвращаюсь в свою комнату и начинаю раздумывать о словах папы. Что такого он сказал о Кристин, что мама вышла из себя? Жаль, что я не слышала тот разговор, как обычно слушая музыку вместо их криков.
Сажусь за стол, и мой взгляд падает на шкаф.
– Шприц… – Шепчу я и направляюсь к шкафу, когда понимаю, что тем, что расскажу папе правду об этом происшествии, могу ухудшить то, что начало строиться сейчас. И потому, поднявшись с пола, решаю не рассказывать папе о шприце. Возможно, это плохой выбор, но я этого не знаю. Пока ещё не знаю.
Глава 3. Пробирка
«Твои волосы выглядят как водоросли!» Так однажды охарактеризовал меня мой новый одноклассник и взамен, я налетела на него с кулаками. Тогда нас разнимал учитель. У меня нормального цвета волосы, совершенно обычного – каштанового. С чего тому мальчишке пришло в голову назвать их водорослями, не понимаю. У меня всегда были вьющиеся волосы до плеч, терпеть не могу длинные волосы, они мешаются. Это происшествие одно из многих, добавилось в копилку издевательств. Не понимаю с чего вдруг они стали так ко мне относиться. Да, я не была общительной как хотела в первом классе, но я ни к кому не приставала и не доставала.
Вот, например, София. Мы учимся с первого класса вместе, но проявлять ко мне неприязнь она стала в седьмом классе. А раньше вела себя вполне сносно, и с ней даже можно было нормально поговорить. Папа говорил, что возможно в этом виноват переходный возраст, но что-то мне в это не верится.
Удивительно, но теперь именно она всякий раз придумывает всё новые издевательства надо мной. Уж не знаю, чего она прицепилась