доставить на борт два барабана с «понедельниками» – один на бак и второй на корму. Диспетчер отказал, ответив, что прогноз погоды на сутки благоприятный и к тому же у них нет свободных «понедельников». Ильин заявил, что судно не отойдет от причала до тех пор, пока «понедельники» не будут на борту. После небольшой паузы вмешался начальник порта. Пошли обычные угрозы, дескать, сейчас он позвонит начальнику пароходства, его заму по безопасности мореплавания и расскажет, что капитан умышленно срывает работу порта, и тому подобные откровения. Ильин настойчиво повторил свои условия, и в результате в течение часа оба просимых троса были доставлены и погружены на бак и корму. Перешвартовка на другой берег заняла около двенадцати часов при температуре -20° C и скорости ветра в 12 метров. Швартовная команда работала вахтенным методом – часть моряков работала, остальные отогревались, затем менялись. С бака и кормы были заведены на причал все имеющиеся в наличии синтетические швартовые в окружности 150—175 мм, а именно по двенадцать с бака и кормы; была расклепана якорь-цепь, семитонный якорь прикреплен намертво к клюзу и его свободный конец заведен на береговую тумбу. Кроме того, были задействованы оба «понедельника». Их заводка потребовала истинно адского труда. Главный двигатель работал почти непрерывно на малый или средний передний ход. Встречные ледяные поля увеличивались в размерах и появлялись все чаще и чаще. При осадке кормой свыше семи метров в тридцати метрах по корме с левого борта находилась шестиметровая каменистая банка15. Трудно представить, что могло бы быть, не выдержи швартовы ледового напора.
Для обеспечения стоянки судна в порту был назначен ледокол «Харитон Лаптев», который отстаивался на рейде в лимане. Скорее всего, его назначение обеспечивающим было чисто формальным, на случай если что-то произойдет. Тогда на вопрос: «Что было сделано для обеспечения безопасной стоянки тропического судна в условиях надвигающейся полярной зимы и интенсивного ледообразования?» – можно было бы отметить ледокольное обеспечение.
Несмотря на прием полного балласта, высота борта достигала восьми метров и вместе с пятиэтажной надстройкой работала лучше любого паруса. Груза на борту оставалось немногим более 2,5 тысяч тонн. Планировали закончить выгрузку нескольких сот тонн груза в кратчайшее время и покинуть столь негостеприимный и небезопасный Анадырь, но все еще было впереди.
В приполярных областях световой день в это время года составляет 4—5 часов. Освещение давали лишь судовые палубные лампы и прожекторы на причале. Спустя некоторое время после начала выгрузки началось внезапное усиление отжимного северного ветра16, которое, учитывая предварительный благоприятный прогноз погоды, поначалу было принято за случайный шквал. Однако ветер все усиливался и усиливался, затем пошел очень мелкий, как пустынный песок, снег. Он