изучение которого зародилось на стыке целого ряда дисциплин[18]. Но все это показывает лишь то, как возможно изучение письменной культуры с разных сторон, но не пример ее целостного исследования. При этом внимание ученых чаще привлечено к письму и текстам, чем к связанным с ними культурным практикам.
Пожалуй, наиболее близок к изучению собственно письменной культуры в контексте теории практик один из виднейших представителей современной французской исторической науки, руководитель исследований в Высшей школе социальных наук в Париже, Р. Шартье[19]. Он анализирует письменную культуру как совокупность текстов в определенных социокультурных условиях, и практик, в которые вовлечены эти тексты (различные способы чтения, распространения, хранения и т.д.).
Важно отметить, что основной упор в данной статье делается не на недостаточной полноте вышеуказанных подходов, а на самой исследовательской позиции, или точке зрения, из которой смотрит на свой объект исследователь письменной культуры. Основной тезис состоит в том, что исследовательская позиция должна основываться, прежде всего, на «семиотической теории практик», культурной антропологии, исследованиях грамотности (literacy studies) и социолингвистике. Главной задачей любого исследователя письменной культуры, таким образом, является прагматическое изучение письма в контексте определенной культуры; своего рода «практическая история письменности».
Свое эссе 1960 года «Писатели и пишущие» Р. Барт начинает так: «Кто говорит? Кто пишет? У нас пока что нет социологии слова. Нам лишь известно, что слово есть форма власти и что особая группа людей (нечто среднее между корпорацией и классом) определяется как раз тем, что более или менее безраздельно владеет языком нации»[20]. Поддерживая мысль Р. Барта о необходимости социологии слова, заметим, что, вместе с тем, необходима и некая «культурология слова». Написанное слово в контексте общества и культуры как мира смыслов. Вот на этой, пока еще мнимой, «социальной культурологии написанного слова» следует остановиться подробнее. Какие для нее есть основания?
Мысль о том, что письменность является одной из важнейших характеристик цивилизации, возможно даже более значимой, чем армия, монументальные сооружения, денежная система, государство и т. д., давно уже тревожила научное сообщество. Письменность не могла быть только инструментом, который рассматривался бы изолированно от того, к каким поистине великим переменам он привел цивилизацию, а также от того, кто и как его использовал. Письменность обладает огромным культуротворческим потенциалом. Такое понимание письма произошло благодаря уникальному опыту изучения экзотических культур в XIX-XX вв., письменностью в строгом смысле не обладавших.
Ю.М. Лотман в своей статье «Альтернативный вариант: бесписьменная культура или культура до культуры?»[21], связывает письменность с особым типом рациональности, который приводит к возникновению письменной культуры (и