сильных и опасных духов, в-третьих, наконец, в выполнении вождем ритуальных и культовых функций»[40]. С этими формами сакральной легитимации власти связаны основные типы царских сюжетов: инвеститура, ритуальные портреты царей с атрибутами магической власти, жертвоприношение царя. Специфически царскими считаются сюжеты военной и охотничьей тематики: «В Египте, но в особенности в Халдее и Ассирии и еще более у Ахеменидов царская охота занимает почетное место рядом со сценами побед государей, даже принимает иногда почти иератические формы, выявляя, таким образом, сверхъестественный и символический характер подвига государя, убивающего зверя»[41].
Система сюжетов в отделке дворцовых залов Древности преемственна по отношению к изобразительным текстам «священных мест» – храмовых и погребальных комплексов. Детально разработанная иконография императора в искусстве Древнего Рима, обнаруживающая тесную связь с царскими сюжетами Древнего Востока, легла в основу императорской тематики изобразительного искусства Византии и Европейского средневековья.
Политическая власть, как известно, основана на силе и богатстве – собственности. Между тем Древности свойственны особые представления о собственности. Как отмечал В.Н. Топоров, собственность в мифопоэтической традиции Древности мыслится как «плоть», как некое «внешнее тело» владельца[42]. С царем такие представления связывались особенно отчетливо. «Плотью» царя, его непосредственным и прямым продолжением являлся и его дом, и его царство.
В древнеиндийской концепции политической власти совпадали такие качества царя как обладание физической силой и наличие казны. Фискальная функция государства (сбор налогов) выглядела как кормление царя, сам налог как еда царя. Накопление богатств ассоциировалось с насыщением царя и с ростом его царства-«плоти». Представление об органах власти как органах тела царя, носило не метафорический, но буквальный характер[43]. Разнящиеся в деталях, но принципиально подобные представления о царстве и о дворце как «теле» царя свойственны и другим цивилизациям Древности[44].
В Древней Индии жилище строилось как бы по чертежу вселенского тела первочеловека Пуруши – его моделью являлась мандала. Части мандалы и части жилища соотносились с частями тела Пуруши. Существовали жизненно важные, особенно ранимые части дома – в них нельзя было вбивать колышки, устанавливать столбы, так как это могло отрицательно сказаться на самом хозяине[45].
Восприятие дворца как «тела» царя объясняет практику возведения для каждого нового царя собственной резиденции. «Существует обоснованная гипотеза, – отмечал А.В. Бунин, – о путях развития столичных городов Египта: в каждое новое царствование фараона создавали новые резиденции… Со временем новый дворец окружали со всех сторон жилые кварталы, и этот вновь возведенный городской организм срастался с остальным городом. Весьма вероятно, что колоссальные