с чем не сравнимый аромат напитка.
Пилот с удовольствием потянул воздух носом: так пахнет нежнолист из системы Сириуса. А чашки, судя по росписям, местной работы – с Ило Семилунного. Почтенной белошвейке кто-то шлет такие дорогие подарки? Уж не полковник ли Петре Браге? Молодец, седоусый!
«Узнать бы еще, как в серой массе забитых и бесправных швей находят мастериц, – размышлял Тимох, смакуя чай. – Не просто умелиц, но белошвеек – звездных принцесс, повелительниц торсионных полей».
Любезность никогда не бывает лишней в общении с женщинами.
– Как вам живется? – спросил он госпожу после паузы, стараясь быть обходительным, и с наслаждением потянул в себя богатую оттенками вкуса жидкость, а потом вернул хрупкую чашку, которую держал одним пальцем (больше не помещалось в крохотном фарфоровом ушке) на подогреватель.
Нежнолист истаял во рту, оставив яркое послевкусие на языке.
– В целом они довольны, – ответила Ксантиппа, тоже под впечатлением от чая, и повела головой в сторону пестрого роя изображений, медленно вращавшихся по спирали над спицами кубо-кубо.
Она явно гордилась дорогим угощением, которое подала гостю.
Тимох снова посмаковал чай, заодно полюбовался на семь улыбающихся лун на боку расписной чашки и заметил, что госпожа, как те луны, находится в самом наилучшем расположении духа. Тимох украдкой глянул на себя в отражении столешницы. Только он в счастливой компании лун и Ксантиппы сидит насупленный.
– Вы говорите, они довольны? Они, работающие за еду?
– Здесь есть и другие.
Он повел ногтем по расписному ободу чашки.
– А эти, другие, работают за еду и одежду?
– И зрелища, – медленный кивок горделивой головы.
Тимох запрятал глубоко внутрь горький сарказм:
– Я предполагаю, на «Галере» некому читать книги? Никто не путешествует, не исследует новое, не совершает открытия, не занимается спортом, не интересуется искусством, не творит?
Ему пришло на ум космофлотское поверье: «Белошвейки не умеют читать, берегут чуйку».
Госпожа ответила:
– Зачем? Здесь есть кубо-кубо, и люди, заполняющие кубо информацией и развлечениями, адресуют свой труд и нам тоже. Этого недостаточно?
Патрульный капитан почувствовал, что ментально залип.
«А Петре Браге хитер! Коварен, как фиал Ило Семи-лунного!» Полковник знал, что делал, когда отправил его к Ксантиппе. «Смотри, любуйся, патрульный пилот Тимох! Ты рвешься спасти одну из этого сонма рабочих муравьев, бросив доверенный тебе участок космоса и подчиненных ребят. Ты ставишь на кон карьеру и честь офицера, свой корабль, свою жизнь! Хорошо подумай, стоит ли того смазливая девчонка».
– Жизнь приобретает смысл только тогда, когда мы ее делам сами, – дерзко заявил он.
– Вы знаете, как это можно было бы устроить на «Галере»? А кто будет одевать людей?
Тимох потер лоб ладонью и признался:
– Я