чешуёй, не слишком крупной, чтобы не напугать меня и не закусить мною, в случае если что-то пойдёт не так.
Сильно-сильно зажмурилась и позвала:
– Иди ко мне, рыбка…
Мгновение, другое, несколько ударов заполошно бьющегося сердца и… тишина. Ничего. Только плещется в реке вода.
Наверное, если бы я ещё была ребёнком, то почувствовала бы разочарование оттого, что чуда не случилось. Но, поскольку я уже была взрослым человеком, вошедшим в невестину пору, то испытала лишь облегчение с очень маленькой, совсем крохотной толикой печали.
Я открыла глаза.
И замерла.
Поверхность воды приподнялась большим пузырём, на вершине которого восседала обнажённая женщина с рыбьим хвостом, переливавшимся золотистыми всполохами.
– Ну, чего тебе надобно? – недовольно вопросила женщина-рыбка.
И тут я отмерла. И, завизжав, что есть силы, бросилась наутёк. Всё ещё продолжая визжать, я рванула под сень редких деревьев. Стремясь оказаться как можно дальше от непонятного существа, я бежала со всех ног, совершенно не глядя по сторонам.
И напрасно.
Потому что взвившегося на дыбы жеребца я заметила лишь, когда его копыта оказались занесены над моей головой.
4
Трайн возвращался домой. Он не спешил, пустив жеребца лёгкой рысью. Ведь до дома больше суток пути, да и никто не ждал его в замке так рано.
Принц добился чего хотел. Впрочем, как обычно. Трайн всегда и во всём добивался своего.
Из него вышел бы хороший король. Не чета недоумку Корвилю, который только и может, что отплясывать на балах, да лапать королевских фрейлин.
Вся работа наследного принца по-прежнему лежит на Трайне, хотя отец лишил его этого статуса восемь лет назад, когда стало понятно, что от проклятья ему не избавиться…
Проклятое проклятье…
Оно разделило жизнь Трайна на до и после. Жизнь второго лица государства, где он учился быть королём, и жизнь старшего принца при младшем – наследнике. Это были две большие разницы.
Но таково оказалось решение отца, с которым Трайн не стал бы спорить. Интересы королевства его с детства научили ставить превыше собственных.
Какой смысл оставлять наследником того, кто может умереть в любой момент, кого уже много лет гложет смертельное проклятье.
Когда горечь утраты и навсегда изменившаяся жизнь во дворце стали невыносимы, принц уговорил отца отпустить его. Теперь наследником был Корвиль, а Трайн мог бы отправиться в путешествие.
Король сомневался, он любил старшего сына, единственную память о первой жене. Но Сигурда его уговорила, видимо, надеясь, что пасынок сгинет на чужбине.
Трайн тоже на это надеялся, он искал смерти. Бывший принц прошёл много дорог, задирал разбойников и цапался со служителями порядка, наёмником участвовал во многих сражениях. Но ни разу даже не был серьёзно ранен. Смерть словно нарочно обходила его стороной.
Трайн и сам не понимал, почему до сих пор жив. Сколько раз боль в груди почти разрывала