почти к третьей космической…
Журавлёв провёл карандашом линию между Гирру и Солнцем, грубо нарисованными на тетрадном листе:
– Речь о возврате не идёт, я правильно понимаю?
– Горючего на обратный путь не будет, – кивнул Фролов. – Припаркуемся на астероиде и займёмся его изучением, а там уже сориентируемся, как быть дальше.
– Я беру на себя Комитет и Министерство, – мрачно сказал директор Агентства. – Времени у нас в обрез, сами понимаете. Расчёты все подготовить прямо сейчас. Как только программа будет готова – сразу же реанимируем МИС-8 и даём полную тягу…
У Гаськова было ощущение дежавю – к ненавистному астероиду вновь летела межпланетная станция, а они стояли в помещении ЦУПа и следили за телеметрией. Но многое в этот раз было и по-другому: например, на зонде теперь постоянно работала камера, передавая изображение на Землю; орбитальный телескоп «Лаплас» был развёрнут точно на место встречи Гирру с межпланетником – на этом настоял лично Журавлёв.
– Посмотрим теперь, кто кого, – постоянно бормотал директор Агентства, заряжая своим фанатизмом прочих сотрудников. Помимо обычного интереса теперь у Журавлёва были к астероиду личные счёты – гибель космической станции безо всяких видимых причин совершенно выбила директора Агентства из колеи.
Утрата МИС-7 прошла для Агентства относительно спокойно – поскольку никаких сведений о том, что именно с ней случилось, у сотрудников не имелось, новость о потере связи со станцией не слишком потрясла научное сообщество. Некоторые оптимисты продолжали ожидать сигнала с МИС-7, но Журавлёв на собственном опыте знал, что означают такие внезапные исчезновения в космосе, и не питал по этому поводу лишних иллюзий.
Теперь, когда на штурм Гирру отправился уже второй по счёту аппарат, в помещении ЦУПа было не протолкнуться.
– У наших астрономов новая теория, – раздвинув локтями строй учёных, протиснулась к Журавлёву оператор отдела астрономического контроля Лена Стрельникова. – Возможно, Гирру содержит большое количество твёрдого газа под поверхностью, и по мере приближения к Солнцу этот газ начинает испаряться, просачиваясь через микротрещины…
– Нет там никакого газа, – буркнул Фролов. – Равно как и каких-либо полостей. Астероид просвечен на всех частотах вдоль и поперёк ещё «Гершелем»…
– Поступил сигнал о начале торможения, – перебила их Гуляева, и в зале сразу же началось заметное оживление.
– Тяга девяносто процентов, – прокомментировал выводимые на монитор показатели Нестеренко и повернулся к остальным сотрудникам. – Еще где-то полминуты, господа…
– Дистанция? – хрипло спросил Журавлёв.
– Пятьсот метров, – бодро отрапортовал Нестеренко.
Вдруг из другого угла командного мостика раздался чей-то взволнованный голос:
– Олег Дмитриевич, кажется, вспышки!
Директор Агентства, опережая своих сотрудников, быстрыми шагами понёсся к пульту контроля оборудованием.
– Да