Мне еще холоднее, чем прежде. Идея никогда больше не двигаться кажется очень соблазнительной, но мне больше ничего не остается, кроме как идти по ступенькам наверх, шаг за шагом. Стена из красного кирпича останавливает меня. Кто-то замуровал этот выход. Я беспокойно касаюсь стены и неровных краев стыков. Мои движения становятся все более дергаными. Я нуждаюсь в свете. Сейчас же. Из моего горла вырывается крик, но я подавляю его, царапая ногтями жесткий, как железо, цемент. Я должна узнать, что находится по ту сторону. Но сколько бы усилий я ни прилагала, все безнадежно. Я отсюда не выберусь. Единственное, чего я добьюсь, это окровавленных пальцев. Они горят, словно охваченные огнем. Когда я понимаю, что мне остается только вернуться назад, я чувствую, как тело слабеет. Недолгий подъем забрал последние силы. На секунду я задаюсь вопросом, не стоило ли позволить мужчинам получить то, чего они хотели. От этой мысли мне становится так тошно, что я задыхаюсь. Я выплевываю горькую желчь в отвратительную соленую воду. Вот и все. Я цепляюсь за мысль о том, что у Стар и Тициана есть друзья, которые смогут им помочь. Больше, чем я. По моим щекам текут горячие слезы. Я пыталась, но недостаточно. Я потерпела поражение, но, по крайней мере, сорву своей смертью план ангелов. При мысли об этом я тихо усмехаюсь, и этот звук жутким эхом раскатывается по стенам.
Глава II
Я, должно быть, уснула. В любом случае я не мертва. Иначе бы моя голова не болела так сильно сейчас, когда я прихожу в себя. В то же время я чувствую онемение. Почему никто не освободит меня от этих страданий? Ничего не остается, кроме как снова спуститься по лестнице и отправиться на поиски другого выхода. Я игнорирую боль, голод и жажду, вонь и грязь и снова захожу в холодную воду. Единственное, что я не могу постоянно игнорировать, так это глубокий порез на моей ноге и сломанные ребра. Чем дольше я брожу в холоде и темноте и натыкаюсь на тупики, тем тяжелее мне становится дышать. Моя нога напоминает огромный опухший ком. Мне хочется просто сдаться. Я дремлю в каких-то нишах, где пытаюсь найти защиту от крыс. Я потеряла уже всякое чувство времени, но точно знаю, что уже на протяжении многих часов, если не дней, брожу по подземелью. Иногда я кричу в темноту от отчаяния, проклинаю ангелов в общем и Кассиэля в частности, пока у меня не остается на это сил. А затем я плачу, хотя слезы ослабляют меня еще больше, чем злость. Я даю еще один шанс последней лестнице. После этого я просто найду себе уголок и сяду умирать. Я больше не могу. Заползаю вверх по мокрым ступеням, скольжу и ударяюсь подбородком о камень. Со стоном я карабкаюсь дальше, а затем вдруг чувствую теплый ветерок на своей коже. Это определенно галлюцинация. Я опираюсь на локти и тащу ноги за собой. Еще одна ступенька, затем еще одна. Где-то наверху я вижу узкую полоску света и снова чувствую теплый воздух, стараясь нащупать его пальцами. Я вижу, как что-то двигается в этом свете, и прикусываю губу, чтобы не взвыть. Передо мной находится не стена, а еле движущийся занавес, за которым