выдох-приказ…
И…
– Бе-е-ей! – зычный голос Тимофея разнесся над крепостью.
Стрелки, как один, шагнули к щелям бойниц.
Миг – и луки натянуты. И тетива – у уха.
И глаз выбирает цель в сплошном ряду щитов и людей.
И нимало ни смутившись (Князь! Князь стреле поможет!) стрелки отпускают тетивы.
Сухие щелчки плетенных жил по толстым кожаным рукавицам…
Угрим выбросил вперед поднятые длани. Толкнул от себя незримую волну, как толкал ее прежде Михель, придавая дополнительную скорость снарядам камнемета.
Волховская сила дополнила силу тугой тетивы и упругого лука. Стрелы подхватило, понесло… Лишь две или три не попали в колдовской ток и воткнулись в землю, не достигнув цели.
Все прочие долетели. Ударили редким, но смертоносным дождем.
Стрелы били в тяжелые осадные щиты, но не застревали в толстом дереве, а пронзали его насквозь, как хрупкий сухой пергамент, валили с ног щитоносцев, доставали вражеских стрелков. Стрелы свистели над щитами и разили по несколько арбалетчиков сразу.
Кричали и стонали раненые, безмолвно падали убитые.
За дощатыми щитами воцарилось замешательство. Первая линия атакующих сломалась. И – ни одной стрелы в ответ. Этим следовало воспользоваться.
– Еще раз! – прохрипел Угрим. – Тимофей! Быстрее! Теперь – по лестницам.
Губы князя-волхва снова шептали магические формулы, руки опять поднимались над головой.
– Стрелу к тетиве! – вновь крикнул Тимофей.
Стрелу наложить – это не тяжелый арбалет перезарядить. На это опытному лучнику много времени не нужно. А неопытных в княжеской дружине отродясь не водилось.
– По лестницам! Залпом!
Глянул мельком. Все готовы? Всё поняли?
Вроде, все. Вроде, всё.
– Бей! – вновь прозвучал сквозь колдовской шепоток слабый выдох-приказ князя.
– Бе-е-ей! – во все горло заорал Тимофей.
Снова щелкают тетивы. Оперения стрел мелькают в воздухе.
И – повелительный взмах Угримовых рук.
На этот раз стрелы унеслись за первую линию штурмующих. Пали на вторую. На головы щитоносцев и кнехтов, тащивших лестницы. Каждая стрела находила цель в плотных вражеских шеренгах. И не одну притом.
Латиняне валились друг на друга. На раненых и умирающих падали тяжелые штурмовые лестницы. Ряды наступающих смешались, замедлили шаг…
Арбалетчики противника судорожно заряжали тяжелые самострелы. Но пока не стреляли.
А если еще залп? Еще дальше? По пехоте? По рыцарям?
А по камнемету?
А по фигуре в красном, стоящей возле него?
А по хрупкой женской фигурке, издали толкающей громадный турус?
Получится? Долетит ли стрела, подстегнутая заклинанием князя-волхва? Достанет ли латинянского мага и никейскую ворожею?
Тимофей скользнул взглядом по осадной башне и Арине, по стенобитному пороку и…
Порок! Кр-р-рысий потрох!
Рычаг камнемета дернулся кверху. Михель