класса почти остыл, дом освещает темную ночь теплыми огоньками своих окошек. Мужчина сорока-пятидесяти лет тоскует и ждет командировки – где будет комната в пятизвездочном отеле и заветный номер телефона. По нему можно заказать женщину, красивую и молодую, непохожую на жену, исполняющую все то, о чем он когда-то побоялся сказать жене, которая любит экологию и выступает за равноправие полов. Он смотрит в экран – вечером рабочего дня, в элитном пригороде Гамбурга или Берлина, а может, Мюнхена – нужное подчеркнуть.
Она быстро убрала телефон и вернулась в грот – он все еще стоял там, опершись на трость, и смотрел на ложу, словно увидел там воскресшего Людвига.
– Ты еще здесь? – зачем-то спросила она.
– Этот грот, – ответил он гулко и нехотя повернулся, – должен был находиться в Швейцарии. Это и есть Швейцария.
– Вот как, – снова нащупала она в сумочке айфон и тут же отпустила.
– Швейцария похожа на сыр, под ней куча подземных ходов, Альпы все изрыты тайными шахтами, а это, здесь, – сердце Швейцарии. А может, и Германии тоже.
– Вот как, – каждое слово стоило ей больших усилий.
– Ты понимаешь, это вопрос денег, – продолжал Дедушка, – каждый нормальный немец, имеющий тысяч двести, пусть даже кредитных, покупает квартиру или дом. Если он богаче – большой дом. Если еще богаче – дом в Италии. Но на самом деле каждый хочет построить себе вот это, – обвел он глазами грот. – Тебе, наверное, скучно?
– Нет-нет!
– Вижу, что скучно, – Людвиг слегка приобнял Еву за плечи. – Пойдем!
За обедом в ресторане Людвиг снова спросил Еву, что случилось, и она рассказала ему все. О Рафале, о своей жизни в последние месяцы, даже о том, как начала работать, хоть он ее и не спрашивал. Людвиг, задумчиво ковырявший микроскопическую порцию шестого из десяти переменных блюд, слушая, думал о чем-то своем. Огонек свечи, стоявшей на столе, отражался в его глазах, оставлял причудливые отсветы на лице.
«Обитатель замка», – опять почему-то подумалось Еве.
Осмотрев что-то, подцепленное на острие вилки, он прищурился на свет люстр, на официантов в униформе и спросил: – Ты хочешь к нему?
– Да, – ответила она.
Rafal? Ty tut?
Нет ответа.
В полутемной кассе вокзала она покупала билет, удивляясь, почему нет людей, которые еще вчера толпами громоздились на перроне.
– Сколько придется ждать поезда? – раздраженно спросила она, и кассир за стеклянной перегородкой недоуменно посмотрел на нее.
– Эта чертова забастовка, она ведь еще не кончилась? – Ева пыталась взять билет со скользкой стойки и никак не могла его подцепить.
– Все поезда ходят по расписанию, – улыбнулся кассир. – Вы ничего не слышали? Немецкие железные дороги наняли машинистов из Китая. Они не выдвигают никаких требований…
Ева кивала, не слыша, шла к перрону, непонимающе смотрела на белый, похожий на криво заточенный